С., являвшийся участником накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих, после увольнения его с военной службы по состоянию здоровья, обратился к командиру войсковой части 000 с рапортом, в котором просил выплатить денежные средства, дополняющие накопления для жилищного обеспечения.
Однако жилищная комиссия войсковой части 000 решением от 6 сентября 2014 года отказала ему в выплате дополнительных средств, ссылаясь на то, что представленные С. документы содержат недостоверные сведения об отсутствии в собственности его жены жилого помещения.
Считая свои права нарушенными, С. обратился в Курский гарнизонный военный суд с заявлением, в котором просил признать незаконным указанное решение жилищной комиссии, обязав его отменить, возложив на войсковую часть 000 обязанность по производству расчета и выплате ему указанных денежных средств.
Гарнизонный военный суд в удовлетворении заявления отказал.
Рассмотрев дело по апелляционной жалобе заявителя, суд второй инстанциии сходил из следующего.
Отказывая в удовлетворении требований С., суд первой инстанции указал на то, что в заявлении о выплате дополнительных средств от 27 августа 2014 года, адресованном командиру воинской части, заявитель указал недостоверные сведения о якобы отсутствии в собственности у его супруги недвижимого имущества, в то время как согласно выписке из домовой книги ей на основании свидетельства о праве на наследство по закону от 24 января 1980 года № 153 принадлежит ½ часть домовладения в Краснодарском крае.
При этом суд руководствовался пунктом 9 Правил выплаты участникам накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих или членам их семей денежных средств, дополняющих накопления для жилищного обеспечения, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 17 ноября 2005 года № 686, согласно которому недостоверность сведений, содержащихся в представленных документах, является основанием для отказа в выплате дополнительных средств.
Однако эти выводы сделаны судом без учета и оценки всех имеющихся в деле доказательств в их совокупности, они не соответствуют обстоятельствам дела и являются следствием неправильного применения норм материального права.
Так, суд не учел, что в силу части 2 статьи 4 и статьи 10 Федерального закона от20 августа 2004 года № 117-ФЗ «О накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих», дополнительные средства выплачиваются участникам накопительно-ипотечной системы, уволенным с военной службы по состоянию здоровья и имеющим общую продолжительность военной службы от десяти до двадцати лет, не являющимся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения, за исключением жилых помещений, приобретенных с использованием целевых жилищных займов в соответствии с настоящим Федеральным законом.
То есть, Федеральный закон связывает выплату дополнительных средств с отсутствием в собственности недвижимого имущества, за исключением жилых помещений, приобретенных с использованием целевых жилищных займов, а также с отсутствием права пользования жилыми помещениями у самого участника накопительно-ипотечной системы, а не у членов его семьи.
К членам семьи собственника жилого помещения часть 1 статьи 31 Жилищного кодекса РФ относит проживающих совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруга, а также детей и родителей данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.
Из материалов дела усматривалось, что в собственности у С. имеется лишь жилое помещение, приобретенное с использованием целевого жилищного займа. Иных жилых помещений заявитель в собственности или по договору социального найма не имеет, равно как не является членом семьи собственника или нанимателя жилого помещения, поскольку согласно материалам дела в жилое помещение, принадлежащее на праве собственности его супруге и приобретенное ею в порядке наследования в 1980 году, он не вселялся, в нем не зарегистрирован и не проживает.
Таким образом, наличие у супруги заявителя права собственности на указанное жилое помещение препятствием для выплаты ему дополнительных средств не является.
Отменяя решение суда, суд апелляционной инстанции принял во внимание, что С. недостоверных сведений командованию воинской части относительно наличия в собственности у членов его семьи жилых помещений не предоставлял, о чем свидетельствует представление командованию самим заявителем одновременно с указанным выше заявлением от 27 августа 2014 года выписки из домовой книги, подтверждающей факт принятия в порядке наследования его супругой ½ части домовладения в с. Е..
Следовательно заявитель не скрывал фактических данных, препятствующих выплате дополнительных средств, от должностных лиц, на которых возлагается обязанность по рассмотрению вопроса о производстве этой выплаты
При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции в связи с несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела и неправильным применением норм материального права было отменено судом апелляционной инстанции и принято новое решение об удовлетворении заявления С..
При этомна командира и жилищную комиссию войсковой части 000 была возложена обязанность повторно рассмотреть в соответствии с действующим законодательством вопрос о выплате С. средств, дополняющих накопления для жилищного обеспечения.
Однако жилищная комиссия войсковой части 000 решением от 6 сентября 2014 года отказала ему в выплате дополнительных средств, ссылаясь на то, что представленные С. документы содержат недостоверные сведения об отсутствии в собственности его жены жилого помещения.
Считая свои права нарушенными, С. обратился в Курский гарнизонный военный суд с заявлением, в котором просил признать незаконным указанное решение жилищной комиссии, обязав его отменить, возложив на войсковую часть 000 обязанность по производству расчета и выплате ему указанных денежных средств.
Гарнизонный военный суд в удовлетворении заявления отказал.
Рассмотрев дело по апелляционной жалобе заявителя, суд второй инстанциии сходил из следующего.
Отказывая в удовлетворении требований С., суд первой инстанции указал на то, что в заявлении о выплате дополнительных средств от 27 августа 2014 года, адресованном командиру воинской части, заявитель указал недостоверные сведения о якобы отсутствии в собственности у его супруги недвижимого имущества, в то время как согласно выписке из домовой книги ей на основании свидетельства о праве на наследство по закону от 24 января 1980 года № 153 принадлежит ½ часть домовладения в Краснодарском крае.
При этом суд руководствовался пунктом 9 Правил выплаты участникам накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих или членам их семей денежных средств, дополняющих накопления для жилищного обеспечения, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 17 ноября 2005 года № 686, согласно которому недостоверность сведений, содержащихся в представленных документах, является основанием для отказа в выплате дополнительных средств.
Однако эти выводы сделаны судом без учета и оценки всех имеющихся в деле доказательств в их совокупности, они не соответствуют обстоятельствам дела и являются следствием неправильного применения норм материального права.
Так, суд не учел, что в силу части 2 статьи 4 и статьи 10 Федерального закона от20 августа 2004 года № 117-ФЗ «О накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих», дополнительные средства выплачиваются участникам накопительно-ипотечной системы, уволенным с военной службы по состоянию здоровья и имеющим общую продолжительность военной службы от десяти до двадцати лет, не являющимся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения, за исключением жилых помещений, приобретенных с использованием целевых жилищных займов в соответствии с настоящим Федеральным законом.
То есть, Федеральный закон связывает выплату дополнительных средств с отсутствием в собственности недвижимого имущества, за исключением жилых помещений, приобретенных с использованием целевых жилищных займов, а также с отсутствием права пользования жилыми помещениями у самого участника накопительно-ипотечной системы, а не у членов его семьи.
К членам семьи собственника жилого помещения часть 1 статьи 31 Жилищного кодекса РФ относит проживающих совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруга, а также детей и родителей данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.
Из материалов дела усматривалось, что в собственности у С. имеется лишь жилое помещение, приобретенное с использованием целевого жилищного займа. Иных жилых помещений заявитель в собственности или по договору социального найма не имеет, равно как не является членом семьи собственника или нанимателя жилого помещения, поскольку согласно материалам дела в жилое помещение, принадлежащее на праве собственности его супруге и приобретенное ею в порядке наследования в 1980 году, он не вселялся, в нем не зарегистрирован и не проживает.
Таким образом, наличие у супруги заявителя права собственности на указанное жилое помещение препятствием для выплаты ему дополнительных средств не является.
Отменяя решение суда, суд апелляционной инстанции принял во внимание, что С. недостоверных сведений командованию воинской части относительно наличия в собственности у членов его семьи жилых помещений не предоставлял, о чем свидетельствует представление командованию самим заявителем одновременно с указанным выше заявлением от 27 августа 2014 года выписки из домовой книги, подтверждающей факт принятия в порядке наследования его супругой ½ части домовладения в с. Е..
Следовательно заявитель не скрывал фактических данных, препятствующих выплате дополнительных средств, от должностных лиц, на которых возлагается обязанность по рассмотрению вопроса о производстве этой выплаты
При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции в связи с несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела и неправильным применением норм материального права было отменено судом апелляционной инстанции и принято новое решение об удовлетворении заявления С..
При этомна командира и жилищную комиссию войсковой части 000 была возложена обязанность повторно рассмотреть в соответствии с действующим законодательством вопрос о выплате С. средств, дополняющих накопления для жилищного обеспечения.
http://movs.msk.sudrf.ru/modules.php?na ... _sud&id=49