2. Конституция Российской Федерации гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод (статья 46, часть 1). Будучи одним из основных прав человека, неотчуждаемых и принадлежащих каждому от рождения, право на судебную защиту, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, одновременно выступает гарантией всех других прав и свобод человека и гражданина, которые признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации и обеспечиваются правосудием (статьи 17 и 18 Конституции Российской Федерации).
Раскрывая конституционное содержание права на судебную защиту, Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу, что в рамках судебной защиты прав и свобод возможно обжалование в суд решений и действий (бездействия) любых государственных органов, включая судебные, а потому отсутствие возможности пересмотреть ошибочный судебный акт не согласуется с универсальным правилом эффективного восстановления в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости, умаляет и ограничивает право на судебную защиту; гарантируя каждому данное право, Конституция Российской Федерации вместе с тем не предусматривает непосредственно какой-либо определенный порядок его реализации и не предполагает возможность заинтересованного лица по собственному усмотрению выбирать способ и процедуру судебного обжалования, - они устанавливаются на основе Конституции Российской Федерации, ее статей 46, 123 и 128, федеральным законом (постановления от 2 февраля 1996 года N 4-П, от 3 февраля 1998 года N 5-П, от 5 февраля 2007 года N 2-П и др.).
Соответственно, закрепляя на основе Конституции Российской Федерации порядок и процедуру судебной проверки судебных актов по жалобам заинтересованных лиц, федеральный законодатель, пределы усмотрения которого при установлении системы и полномочий судебных инстанций, последовательности и процедуры обжалования, оснований для отмены судебных актов вышестоящей судебной инстанцией достаточно широки, должен исходить из конституционных целей и ценностей, общепризнанных принципов и норм международного права и международных обязательств Российской Федерации (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26 февраля 2010 года N 4-П, от 30 ноября 2012 года N 29-П и др.).
3. Как следует из правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 25 января 2001 года N 1-П, осуществление правосудия, по смыслу статей 18, 118 (части 1 и 2), 120 и 126 Конституции Российской Федерации, связано прежде всего с разрешением судом соответствующих дел, которое в гражданском судопроизводстве выражается в судебных актах, определяющих правоотношения сторон или иные правовые обстоятельства и разрешающих спор о праве, обеспечивая возможность беспрепятственной реализации права и охраняемого законом интереса, а также защиту нарушенных или оспоренных материальных прав и законных интересов; в судебных актах, разрешающих дело по существу, суд определяет действительное материально-правовое положение сторон, применяя законодательные нормы к тому или иному конкретному случаю в споре о праве; именно разрешая дело по существу и принимая решение в соответствии с законом, суд осуществляет правосудие в собственном смысле слова и тем самым обеспечивает права и свободы как непосредственно действующие.
Имея в виду ту сферу судебной деятельности, применительно к которой предполагается, что суд рассматривает и разрешает по существу дела в заседании, которое может быть открытым или закрытым (статья 123, часть 1, Конституции Российской Федерации), Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 19 июля 2011 года N 17-П пришел к выводу, что порядок судопроизводства, устанавливаемый федеральным законодателем на основании статей 71 (пункт "о") и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации с соблюдением общеправового критерия формальной определенности правовой нормы, призван обеспечивать субъектам спорных материальных правоотношений возможность участия в судебном разбирательстве при определении их прав и обязанностей, вытекающих из этих правоотношений, согласно общепризнанным в демократических правовых государствах стандартам правосудия, включая такую гарантию получения реальной судебной защиты нарушенного права, как предоставляемая сторонам возможность в устной форме довести до сведения суда свою позицию относительно всех аспектов дела, представить доказательства в ее обоснование и принять участие в их исследовании в открытом судебном заседании при разрешении спора по существу для установления действительных обстоятельств дела и правильного применения законодательства на основе состязательности и равноправия сторон.
Порядок судебного разбирательства, при котором проводится слушание гражданского дела, призван создать надлежащие условия для реализации лицами, участвующими в деле, принадлежащих им процессуальных прав, что предполагает его применение для разрешения дела по существу, причем в первую очередь - в связи с необходимостью представления и исследования доказательств, т.е. в тех случаях, когда решаются прежде всего вопросы факта. Именно для таких случаев правило об обязательном извещении о времени и месте судебного заседания лиц, участвующих в деле (статья 113 ГПК Российской Федерации), служит предпосылкой реализации ими на основе принципа состязательности и равноправия сторон (статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации) права на личное участие в судебном заседании. Соответственно, суд апелляционной инстанции, поскольку он повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции, извещает лиц, участвующих в деле, о времени и месте рассмотрения апелляционных жалобы, представления прокурора, с тем чтобы эти лица могли принять участие в судебном заседании (часть первая статьи 327 ГПК Российской Федерации).
Вместе с тем из Конституции Российской Федерации, ее статей 46, 118, 123 и 126, во взаимосвязи с положениями статьи 6 "Право на справедливое судебное разбирательство" Конвенции о защите прав человека и основных свобод, являющейся составной частью правовой системы России, вытекает дискреция федерального законодателя относительно закрепления возможности разрешения определенной категории гражданских дел судом второй инстанции без проведения слушания, что предполагает рассмотрение поставленного перед судом вопроса прежде всего на основании письменных доказательств, представленных участвующими в деле лицами.
На возможность принятия государствами - членами Совета Европы, в число которых с 1996 года входит Россия, мер к упрощению и ускорению разбирательства гражданских дел в судах, в том числе посредством проведения судом, в зависимости от обстоятельств, письменного или устного судопроизводства, обращал внимание Комитет Министров Совета Европы в принятой 28 февраля 1984 года Рекомендации N R (84) 5 относительно принципов гражданского судопроизводства, направленных на совершенствование судебной системы (принцип 4).
Европейский Суд по правам человека при применении статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод также исходит из того, что ее положения не гарантируют право на личное присутствие в суде по гражданским делам, но при этом предоставляют более широкое право на эффективное представительство лица в суде и возможность пользоваться равенством сторон; пункт 1 данной статьи, согласно которому каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона, оставляет государству свободу выбора способов обеспечения этого права (постановление от 15 февраля 2005 года по делу "Стил и Моррис (Steel & Morris) против Соединенного Королевства").
По мнению Европейского Суда по правам человека, устное разбирательство не является обязательной формой состязательного процесса (особенно в вышестоящих инстанциях, где письменные процедуры могут быть более целесообразными), если при этом, исходя из конкретных обстоятельств дела, не затрагиваются, например, вопросы факта или права, адекватное разрешение которых невозможно на основе одних только материалов дела и письменных объяснений сторон (постановления от 23 февраля 1994 года по делу "Фредин (Fredin) против Швеции", от 26 апреля 1995 года по делу "Фишер (Fischer) против Австрии" и от 20 мая 2010 года по делу "Ларин против России"); так, применительно к апелляционному производству статья 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод не всегда предполагает проведение открытого судебного заседания и тем более право на личное участие в нем, даже если суд апелляционной инстанции имеет полную юрисдикцию для рассмотрения дела с точки зрения вопросов факта и права, - в таких случаях должны приниматься во внимание, в частности, особые характеристики разбирательства и способ представления и обеспечения интересов защиты в суде второй инстанции, прежде всего с учетом разрешаемых вопросов и их значения для лица, обжалующего решение (постановления от 26 мая 1988 года по делу "Экбатани (Ekbatani) против Швеции", от 19 декабря 1989 года по делу "Камасински (Kamasinski) против Австрии", от 29 октября 1991 года по делу "Хельмерс (Helmers) против Швеции" и по делу "Фейде (Fejde) против Швеции", от 21 сентября 1993 года по делу "Кремцов (Kremzow) против Австрии" и от 22 апреля 2010 года по делу "Севастьянов против России").
Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал на то, что устанавливаемые федеральным законодателем институциональные и процедурные условия осуществления процессуальных прав должны отвечать требованиям процессуальной эффективности, экономии в использовании средств судебной защиты, в том числе оптимизировать сроки рассмотрения дел, и в результате - обеспечивать справедливость судебного решения, без чего недостижим баланс публично-правовых и частноправовых интересов; принцип процессуальной экономии позволяет избежать неоправданного использования временных, финансовых и кадровых ресурсов органов судебной власти государства в ходе рассмотрения дела; при этом процедуры, учитывающие данный принцип, имеют значение не столько с точки зрения рационального расходования публичных ресурсов, которое само по себе не могло бы являться достаточным конституционно-правовым основанием для отступления от порядка судопроизводства на основе публичного слушания с участием сторон в судебном заседании, сколько с точки зрения создания условий для скорейшего предоставления лицам, участвующим в деле, судебной защиты, своевременность осуществления которой, учитывая характер поставленного перед судом вопроса, может оказаться не менее значимой, чем сама возможность ее получения (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 5 февраля 2007 года N 2-П, от 19 марта 2010 года N 7-П и от 30 ноября 2012 года N 29-П).
"кидают" даже полковников, руки опускаются (а нас то и подавно... 
)
