Блеск и нищета судпрома.
http://nvo.ng.ru/nvo/2013-07-26/1_sudprom.html
VI Международный военно-морской салон как зеркало российского кораблестроения.
Показать текст
Безусловно, VI Международный военно-морской салон (МВМС-2013) стал лучшим среди всех проводившихся за десять лет в Санкт-Петербурге. Организаторы и устроители старались сделать все, чтобы превратить эту выставку в смотр передовой военно-морской техники и одновременно в праздник. Шоу разворачивалось на воде, в небе и на земной тверди. Были и пилотажные группы «Витязи» со «Стрижами», и стрельбы корабельными артсистемами на полигоне Ржевка, и великолепный джаз-оркестр под управлением Давида Голощекина.
В павильонах тон задавали электронные фирмы, работающие на судпром. Концерн НПО «Аврора», занимающийся созданием средств корабельной автоматики, предлагал ВМФ РФ проект центра подготовки военно-морских специалистов разных специальностей для надводных кораблей и подводных лодок. Кстати, во Вьетнаме под эгидой «Авроры» скоро начнет действовать такой центр обучения подводников. Там будут готовить экипажи для шести субмарин проекта 06361, которые строятся сейчас на Адмиралтейских верфях для ВМС СРВ. Первая из этих лодок скоро будет передана заказчику.
Концерн ЦНИИ «Электроприбор» демонстрировал свои уникальные приборы навигации, «Океанприбор» – новейшие средства гидроакустики, «Гранит-Электрон» – радиолокационные станции и головки самонаведения противокорабельных ракет. Концерн «Моринформсистема-Агат» создает на Дальнем Востоке кластер по разработке систем управления подводной робототехникой.
А на открытой площадке салона демонстрировал контейнизированный ракетный комплекс Club-K, предназначенный для поражения морских и береговых целей.
СКРОМНОСТЬ ОСК НЕ УКРАШАЕТ
А вот кораблестроители разочаровали. Второй раз подряд Объединенная судостроительная корпорация (ОСК) на огромной выставочной площади устраивает общий стенд предприятий, входящих в этот холдинг. Сами участники выставки от ОСК за глаза называли эту экспозицию «братской могилой». И они правы, поскольку разобраться, во всяком случае с первого раза, кто и какие проекты предлагает, кто и что строит, не представлялось возможным. А ведь потенциальным зарубежным заказчикам, на привлечение которых в первую очередь ориентирован салон, важно понять, с кем они имеют дело. Именно поэтому представители фирм, входящих в объединение, вынуждены были устраивать специальные туры к тем уголкам необъятного стенда ОСК, где выставлялись модели их кораблей. Или организовывали презентации новых проектов. Так, например, Средне-Невский судостроительный завод (СНСЗ) провел презентацию нового рейдового тральщика (РТЩ) проекта 10750Э водоизмещением 150 т. Сборка головного корабля этого типа скоро начнется на СНСЗ для ВМС Казахстана.
Проект этого РТЩ был создан в инициативном порядке ЦМКБ «Алмаз», которому принадлежит пальма первенства по количеству проектов кораблей, судов и катеров, строящихся на различных российских верфях, на базе тральщика проекта 10750 «Сапфир», разработанного еще в советскую эпоху. Но проект радикально переработали. В монолитном стеклопластиковом корпусе – импортная ГАС миноискания Sea Bat Combo. Автономные подводные аппараты Alister, K-Ster Inspector и K-Ster Mine Killer, тоже, как нетрудно догадаться, зарубежного происхождения, позволяют искать и уничтожать мины впереди по курсу корабля. Предусмотрено и использование отечественных контактных и акустических тралов, а «дирижирует» всем этим сложным хозяйством автоматическая система управления противоминными действиями «Диез-Э» разработки концерна «Моринформсистема-Агат».
В адрес этого проекта уже раздаются упреки. Мол, в нем слишком много зарубежных комплектующих. А что делать, если в Госпрограмме вооружений до 2020 года на развитие минно-тральных кораблей не заложено средств? А ведь мины были бичом Российского императорского флота в Первую мировую войну и Советского ВМФ на Балтике и Черном море в годы Великой Отечественной.
Вторая новинка от ОСК – противолодочный корабль «Сарсар» водоизмещением около 900 т разработки Зеленодольского ПКБ. Он создан на базе малого ракетного корабля проекта 21631 «Буян-М». Главное его оружие – противолодочный комплекс «Пакет-НК» или два 533-мм двухтрубных торпедных аппарата для стрельбы противолодочными торпедами. Для обнаружения субмарин используется подкильная ГАС. Имеются также 57-мм артиллерийская установка А220М, пулеметы и беспилотный авиационный комплекс «Горизонт Эйр S-100». А вот зенитное вооружение этого плотно скомпонованного небольшого корвета выглядит явно архаично, поскольку для обеспечения ПВО предполагается использовать ЗРК «Оса-МА». Слов нет, когда этот комплекс появился 40 лет назад, то он был последним словом средств обороны от воздушного противника на ближних рубежах. Сегодня этот одноканальный ЗРК вряд ли способен справиться с современными противокорабельными ракетами. Но выбор в пользу «Осы-МА» вынужденный. Отечественная промышленность пока не дает флоту ЗРК малой дальности, который бы отвечал требованиям борьбы с воздушным противником в XXI веке.
Впрочем, ситуация может поменяться. В инициативном порядке Ижевский электромеханический завод «Купол», входящий в Концерн ПВО «Алмаз-Антей», предлагает оморячить ЗРК «Тор-М2МКМ». Этот многоканальный комплекс модульного построения предназначен для аэродинамических целей всех классов на дальностях 1000–15 000 м и высотах от 10 до 10 000 м в сложной помеховой и метеорологической обстановке. Комплекс «Тор-М2МКМ» успешно эксплуатируется в войсках. И для создания морской версии потребуется короткое время и не очень большие средства. Но все-таки без государственного финансирования процесс этот может затянуться.
ДЕНЬГИ НЕ ГАРАНТИРУЮТ РЕШЕНИЯ ВСЕХ ПРОБЛЕМ
Правда, и государственное финансирование не всегда помогает. В гавани флагманом российской экспозиции на МВМС-2013 был построенный на Северной верфи корвет «Бойкий» проекта 20380 разработки ЦМКБ «Алмаз». Он сдан флоту в мае этого года. Однако этот хорошо сбалансированный и элегантный корабль, в архитектуру и конструкцию которого внедрены новейшие технологии малой заметности, не довооружен. На нем отсутствует ЗРК «Редут», который должен поставить концерн ПВО «Алмаза-Антея». Как уже отмечала газета («НВО» № 20 от 14.07.13), камень преткновения – РЛС «Фуркэ», которая не справляется с наведением ракет на цель. Без «Редута» несет службу первый серийный корвет этого типа «Сообразительный». Не получит его пока и готовящийся к испытаниям на Северной верфи корвет «Стойкий». К слову, не справляется «Фуркэ» и с наведением на цель ракет ЗРАК «Кортик-М» корвета «Стерегущий» – головного корабля серии.
Вообще «живыми» кораблями и катерами Российский ВМФ и Береговая охрана Пограничной службы ФСБ были представлены на салоне 2013 года слабее предыдущих лет. Достаточно сказать, что их суммарное водоизмещение более чем вдвое уступало водоизмещению двух голландских кораблей, прибывших на МВМС: фрегата «Эвертсен» и дизель-электрической подводной лодки «Долфин». Фрегат Королевских ВМС Нидерландов стал самой яркой звездой салона. Он относится к числу лучших в своем классе. При водоизмещении более 6000 тонн корабль несет мощное и хорошо сбалансированное вооружение: противокорабельные и зенитные ракеты, 127-мм автоматическую артиллерийскую установку, противолодочные торпеды, 30-мм многоствольные автоматы обороны ближнего рубежа, вертолет. Но изюминка корабля – радиолокационная станция SMART-L фирмы Thales Nederland. Она работает по воздушным целям, находящимся на дальности до 400 км, одновременно отслеживает до 1000 летательных аппаратов и до 100 морских объектов.
Однако вскоре «Эвертсену» и трем другим кораблям этого типа предстоит модернизация, которая главным образом коснется совершенствования радиотехнических средств. Возможности РЛС SMART-L будут существенно расширены. Они смогут засекать баллистические ракеты на дистанции более 1000 км. Таким образом голландские фрегаты станут элементами ЕвроПРО, создаваемой Соединенными Штатами и их союзниками по НАТО.
Конкуренцию «Эвертсену» мог составить российский фрегат «Адмирал флота Советского Союза Горшков» – головной проекта 22350 разработки Северного ПКБ, который еще год назад планировался к участию на МВМС-2013. Но, увы, его не было в гавани. Отсутствие объяснялось «началом швартовных испытаний» корабля на Северной верфи. Но на самом деле фрегат из-за задержек поставок комплектующих и вооружения, прежде всего зенитного ракетного комплекса «Полином-Редут», просто не готов к демонстрационным показам.
На салоне стало известно, что командование ВМФ РФ не исключает увеличения количества строительства фрегатов проекта 11356Р/М разработки Северного ПКБ с шести до девяти единиц. Они по своим тактико-техническим характеристикам и вооружению уступают фрегатам проекта 22350, но хорошо освоены промышленностью: и прибалтийским судостроительным заводом «Янтарь», где сейчас ведется их сборка, и предприятиями-поставщиками комплектующих и вооружения. К сожалению, доводка до ума фрегатов «Адмирал флота Советского Союза Горшков», «Адмирал флота Касатонов» и «Адмирал Головко» проекта 22350 может затянуться, в то время как флот нуждается в боевых кораблях срочно. Поэтому, если будет принято решение об увеличении заказа на фрегаты проекта 11356Р/М, то это будет, хотя и вынужденным, но верным шагом.
БОЛЬШЕ КОРАБЛЕЙ ХОРОШИХ И РАЗНЫХ
На салоне стало также известно, что у Министерства обороны и флота снова проснулся интерес к десантным кораблям на воздушной подушке типа «Зубр» и «Мурена» разработки ЦМКБ «Алмаз». Как заметил заместитель министра обороны РФ Юрий Борисов, «в условиях скоротечных конфликтов, которые прогнозируются на ближайшие 10–20 лет, подобного рода суда позволят оперативно доставить технику и войска в нужную точку». По данным некоторых источников, уже практически готов контракт с петербургской судостроительной фирмой «Алмаз» на строительство «Зубров». Они, конечно, будут отличаться от ДКВП проекта 12322, которые создавались еще в советские времена. Их оснастят современными средствами управления и связи. Создается впечатление, что интерес к ДКВП инициировал китайский заказ Украине на такие корабли. Феодосийский завод «Море» уже сдал ВМС Народно-освободительной армии Китая головной ДКВП типа «Бизон» – контрафактную версию «Зубра», на стапеле – второй корпус. Затем производство будет перенесено в Поднебесную, которой Киев незаконно передал всю техническую документацию, принадлежащую ЦМКБ «Алмаз».
Большая программа модернизации кораблей Российского флота осуществляется на стапелях северодвинского Центра судоремонта «Звездочка». В канун открытия петербургского салона после ремонта был спущен на воду ракетный крейсер «Маршал Устинов» проекта 1164 «Атлант» разработки Северного ПКБ. В следующем году после доводочных работ он вернется в строй ВМФ, затем на этом предприятии модернизацию пройдут однотипные крейсера «Москва» и «Варяг». Наконец открылось финансирование и начались ремонтно-восстановительные работы на атомном подводной ракетном крейсере стратегического назначения «Екатеринбург», который серьезно пострадал от пожара в декабре 2011 года (подробнее см. «НВО» № 46 за 2012 год). На «Звездочке» проводится и глубокая модернизация АПЛ «Тигр» проекта 971 разработки СПМБМ «Малахит». По утверждению авторитетных источников, эта субмарина и другие лодки этого типа будут доведены до уровня поколения 4+, то есть по ряду характеристик даже превзойдут новейшую многоцелевую АПЛ «Северодвинск» проекта 885 «Ясень».
На салоне стало известно также, что «Рособоронэкспорт» ведет переговоры с Алжиром о поставке ВМС этой страны еще двух дизель-электрических подводных лодок проекта 636 разработки ЦКБ МТ «Рубин». Ранее на Адмиралтейских верфях для флота этого арабского государства были построены четыре такие субмарины. Другая новость касалась предстоящих поставок в Никарагуа двух ракетных катеров проекта 12418 «Молния» и четырех патрульных катеров проекта 14310 «Мираж» (оба разработки ЦМКБ «Алмаз»), которые будут строиться на СНСЗ и рыбинском судостроительном заводе «Вымпел». Общий портфель заказов российской военно-морской техники, предназначенной для поставок за рубеж, как сообщил заместитель генерального директора «Рособоронэкспорта» Игорь Севастьянов, составляет около 8 млрд. долл., то есть 18% от общего объема экспорта продукции военного назначения.
Однако вернемся к причалам гавани. Единственной «живой» новинкой российской экспозиции на салоне стал катер модернизированного проекта 12150 «Мангуст» разработки ЦМКБ «Алмаз» и постройки СЗ «Вымпел». Этот 25-тонный скороход, развивающий 50-узловый ход и предназначенный для спецназа ВМФ, заметно отличается от прототипа, от которого остались лишь обводы корпуса, двигатели и часть навигационного оборудования. Изменилась архитектура, увеличились объем и комфорт помещений. В носовой части появился дистанционно-управляемый пулемет. Катер, конечно, не фрегат, но все равно познакомиться с ним было приятно.
Петербургский салон подтвердил обозначившуюся тенденцию увеличения количества кораблей, строящихся для ВМФ и Береговой охраны, предприятиями, не входящими в ОСК (см. «НВО» № 20 за 2013 год). Всего на МВМС-2013 прибыло восемь вымпелов, принадлежащих этим силовым ведомствам. Из них только корвет «Бойкий» построен Северной верфью, то есть заводом из команды ОСК. Все остальные семь единиц (малый артиллерийский корабль «Махачкала» проекта 21630, противодиверсионный катер П-104 проекта 21980 «Грачонок», десантный катер Д-67 проекта 11770 «Серна», пограничные катера проекта 12200 «Соболь» и проекта 12150 «Мангуст», малое гидрографическое судно «Вайгач» проекта 19910, а также уже названный выше модернизированный «Мангуст» для спецназа ВМФ) строились предприятиями-«аутсайдерами», то есть не входящими судостроительный холдинг. Правда, все эти корабли и катера спроектированы КБ из состава ОСК. Но ведь «вольных» конструкторских бюро, во всяком случае, способных проектировать боевые корабли и катера, за редкими исключениями и не осталось.
По итогам прошлого года в лидеры отечественного надводного кораблестроения вырвался не входящий в ОСК Зеленодольский завод имени А.М. Горького. Он передал ВМФ ракетный корабль 2 ранга «Дагестан», два противодиверсионных катера и морской буксир. Завод закрыл свои гарантийные обязательства перед ВМС Вьетнама, для которых построил два фрегата типа «Гепард-3.9». И в этом году предприятие взяло высокий темп. На Черном море проходят испытания очередного противодиверсионного «Грачонка», а на Каспии в дни работы МВМС-2013 начались испытания малого ракетного корабля «Град Свияжск» – головного проекта 21631 «Буян-М». Скоро на Каспий отправится второй МРК – «Углич». Предполагается, что до конца года они войдут в состав ВМФ. А в августе состоится уже закладка шестого корабля этого типа. На стапеле завода – пограничный сторожевой корабль 1-го ранга проекта 22100 «Океан». На салоне в Петербурге завод демонстрировал в основном свои экспортные возможности. Оно и понятно. В сентябре этого года предприятие начнет строительство второй пары фрегатов для ВМС Вьетнама.
ПЛАВУЧИЙ АЭРОДРОМ ОСТАЕТСЯ В МЕЧТАХ
Большие надводные корабли и атомные подводные лодки пока строятся у нас мучительно и долго. На фоне этого обстоятельства несколько нелепо звучали речи на МВМС-2013 о готовности России построить авианосец. В закрытой для публики части экспозиции Крыловского государственного научного центра (КГНЦ) даже демонстрировалась концептуальная модель перспективного российского плавающего аэродрома. Это корабль водоизмещением порядка 80 000 т, несущий 40 истребителей МиГ-29К и оморяченной версии ПАК ФА (Т-50). Неатомная энергетическая установка должна обеспечить 30-узловый ход. И авиагруппа, и ГЭУ вызывают вопросы. Во-первых, работы по Т-50 для ВВС далеко еще не завершены. Во-вторых, потребуются еще годы по созданию палубной версии самолета. Машина сама по себе тяжелая, ее взлетный вес – 26–30 т. Габариты ее тоже немаленькие: длина – 19,4 м, высота – 4,8 м, а размах крыла – 14 м. Очевидно, именно поэтому этот большой авианесущий корабль сможет принимать только четыре десятка самолетов.
Смущает выбор ГЭУ. Почему она неатомная? Неужели на перспективном корабле хотят разместить котлотурбинные установки, с которыми мучается «Адмирал Кузнецов» и от которых пострадал «Викрамадитья»? На МВМС-2013 НПО «Сатурн» продемонстрировало двухтопливный газотурбинный двигатель морского исполнения E70/8РД. Его стендовые испытания завершились в конце прошлого года. Но этот ГТД еще не работал на «живых» кораблях.
Отказ от атомной энергетической установки можно объяснить высокой ее стоимостью. А и без нее ориентировочная стоимость крыловского авианосца впечатляет – 400 млрд. руб., то есть 12,5 млрд. долл. Другими словами, она сопоставима с затратами на создание нового американского атомного авианосца «Джеральд Форд». Только у того возможности будут как минимум вдвое больше, чем у российского корабля – за счет вдвое большей авиагруппы, ядерной энергетической установки, полной электрификации агрегатов корабля, наличия электромагнитных катапульт и сетецентрической системы обмена данными. Сумма затрат на авианосец КГНЦ не учитывает затрат на строительство или модернизацию верфи для сборки такого гиганта, на подготовку специалистов-судостроителей, моряков и летчиков, на разработку летательных аппаратов, в том числе и тех, которые так и не были реализованы в нашей стране, например, палубных самолетов дальнего обнаружения и наведения.
Архитектура и конструкция крыловского авианосца необычны. Если два острова по правому борту позаимствованы у британских авианосцев типа «Квин Элизабет», то катапульты и два трамплина для взлета самолетов – чисто отечественное изобретение. Хотя и этому музыкально-тракторному решению можно найти объяснение. Сами разработчики не верят в возможность создания надежных паровых катапульт, не говоря уже об электромагнитных, на которые из-за отсутствия атомной силовой установки просто не хватит энергии.
Строительство авианосца, если оно все-таки начнется, станет долгоиграющей «панамой» по распилу государственных средств, перед которой померкнет сочинская Олимпиада, и погубит отечественное кораблестроение, с трудом восстанавливающееся после провала 90-х – первого десятилетия 2000-х годов. Ведь на другие кораблестроительные программы средств попросту не останется.
А на МВМС не раз и не два звучали речи о растущей мощи Российского ВМФ. «В течение этого года в состав ВМФ России будут приняты 36 боевых кораблей, боевых катеров, вспомогательных судов, – заявил на пресс-конференции, посвященной завершению салона, заместитель главнокомандующего Военно-морским флотом вице-адмирал Александр Федотенков. – Такого не было никогда в жизни». Такое было и в конце 50-х, и в 60-е, и в 70-е, и в 80-е годы. А вот структуру пополнения ВМФ адмирал не потрудился расшифровать. Из 36 единиц, о которых он говорил, большинство составят небольшие вспомогательные суда и катера (рейдовые буксиры, водолазные боты, суда комплексного портового обслуживания и так далее). Они очень нужны флоту, однако ему нужны и боевые корабли. В текущем году промышленность обещает сдать два РПКСН проекта 955, один из которых должен был появиться в составе ВМФ еще в прошлом году, одну многоцелевую АПЛ проекта 885, тоже из прошлогоднего «запаса», два МРК проекта 21631, несколько противодиверсионных катеров и, может быть, корвет «Стойкий» проекта 20380. Это, разумеется, немало, учитывая провальные результаты минувших лет, но все-таки недостаточно для возвращения флоту статуса, соответствующего статусу великой морской державы.
Пропагандой – по армии.
http://nvo.ng.ru/realty/2013-07-26/5_propaganda.html
Легенды и мифы о Вооруженных силах России не выдерживают критики.
Показать текст
Из грандиозных июльских учений ВВО еще будут сделаны самые разные выводы. Хочется обратить внимание на один аспект, касающийся отнюдь не только этих учений – освещение военного строительства в РФ отечественными СМИ.
Разумеется, как и практически во всех остальных аспектах сегодняшней российской жизни, доминируют крайности. Одна из линий, так сказать, - прекраснодушная. Если следовать ей, у нас в ВС все либо прекрасно, либо великолепно, третьего не дано. Все учения беспрецедентны по масштабам и достигнутым успехам, вся новая техника не имеет аналогов.
При этом журналисты, проводящие указанную линию, демонстрируют удивительную забывчивость. Причем не исключено, что забывчивость эта не наигранная, они на самом деле не помнят того, что говорили хотя бы год назад. Например, в начале этого года нам долго и увлеченно рассказывали о крупнейших за постсоветскую историю учениях ВМФ в Средиземном и Черном морях, хотя на самом деле морская составляющая учений «Восток-2010» двумя с половиной годами ранее была гораздо масштабнее. Но кто это помнит?
Также беспрецедентно масштабными были объявлены совместные российско-китайские военно-морские учения в Японском море в начале июля, хотя даже в прошлом году аналогичные учения в Желтом море были значительно крупнее, при этом ни те, ни другие не идут ни в какое сравнение с маневрами 2005 года.
Такая хроническая забывчивость очень девальвирует слово «беспрецедентный», хотя к последним учениям ВВО оно как раз применимо в полной мере, они беспрецедентны по масштабам за весь постсоветский период не только для самой России, но и для всего мира, как ни удивительно это прозвучит. Даже китайцев мы сумели обойти, а с НАТО просто нет сравнения.
С не имеющей аналогов техникой тоже бывает не вполне правильно. Например, откровенно некорректно сравнивать наш прототип боевого самолета с серийной машиной наших основных зарубежных конкурентов. Сначала надо хотя бы довести машину до серийного производства, а уж потом сравнивать. Иначе получается слишком откровенное введение зрителей, слушателей и читателей в заблуждение.
В КРИВОМ ЗЕРКАЛЕ ВСЕ ВЫГЛЯДИТ ЧУДОВИЩНЫМ
Впрочем, не очень ясно, а есть ли смысл предъявлять претензии к таким СМИ? Они ведь занимаются не информацией, а пропагандой и в этом направлении весьма эффективны. При этом в последнее время в некоторых других отечественных СМИ четко выявилась линия прямо противоположная. В соответствии с ней у нас в армии и на флоте все либо ужасно, либо чудовищно, третьего опять же не дано.
Надо признать, что в досердюковскую эпоху данная линия освещения событий была очень близка к реальности, поэтому позиция соответствующих СМИ казалась честной и патриотической. Однако в последние пять лет ситуация в ВС РФ стала гораздо более сложной и менее однозначной. Но указанные СМИ уже не могут сменить пластинку. Много лет справедливо бичевали они ужасные бытовые условия и низкое денежное довольствие военнослужащих, практически полное отсутствие боевой подготовки и поступлений новой техники. Когда ситуация начала меняться, вдруг выяснилось, что и это тоже плохо.
В улучшении бытовых условий и значительном повышении денежного довольствия, впрочем, найти отрицательные стороны довольно сложно даже при очень большом желании, поэтому данный аспект просто замалчивается, ибо не вписывается в концепцию выбора между ужасным и чудовищным.
Прежнее справедливое бичевание отсутствия боевой подготовки теперь сменилось претензиями ко все более многочисленным учениям на уровнях гораздо более высоких, чем рота–батальон. Оказывается, это бессмысленная трата денег, тем более что нам ведь никто не угрожает (а когда учений не было, угрозы, наоборот, были повсюду). Если на учения забыли пригласить СМИ, значит, военные пытаются скрыть от нас свои провалы. Если СМИ на учения пригласили, значит, военные устроили показуху. И при этом, разумеется, вся техника у военных старая, что уж совсем возмутительно.
Сторонники данной линии освещения событий либо не могут, либо не хотят понять, что учения – это всегда хорошо (за исключением случаев, когда из-за плохой организации загублены люди и техника). Даже если учения закончились провалом – это очень хорошо, даже замечательно. Потому что учения для того и существуют, чтобы выявлять недостатки, а затем их устранять. В противном случае это придется делать на войне ценой очень большой крови. И уж совсем абсурдны сетования на то, что военные по-прежнему демонстрируют нам Т-72 и БМП-1. Да, у нас чрезвычайно много старой и даже очень старой техники, это и без учений прекрасно известно. Но новая техника не может взяться в больших количествах мгновенно ниоткуда.
ВС страны существуют для решения единственной задачи – предотвращения внешней агрессии. Эту задачу невозможно решить, не проводя учений. И осваивать на этих учениях надо ту технику, что у нас сейчас есть. А потом ею же придется отражать агрессию. Потому что военные обязаны исходить из того, что агрессия случится прямо завтра, даже если в реальности ее не будет еще 20 лет. Разумеется, лучше быть здоровым и богатым, но если мы сейчас бедные и больные, это значит, что надо пытаться богатеть и выздоравливать, а не заворачиваться в простыню и следовать к ближайшему кладбищу.
Но и поступление в войска новой техники для тех же представителей СМИ, которые сетуют на то, что она старая – это, с их же точки зрения, тоже ужасно. Потому что техника ведь очень дорогая, а нам же никто не угрожает, так лучше бы эти деньги истратили на социалку и ЖКХ. Тем более что знаем мы это производство новой техники: все это попил бабла, а техники никакой не будет.
РЕАЛИИ ЖИЗНИ ВОЙСК
Концепция распила бабла вообще доминирует в российском общественном сознании. Дело в том, что очень значительная часть представителей разнообразных мирных профессий занимаются именно этим – неустанно пилят бабло, ничего другого они в принципе не хотят и не умеют. И не допускают мысли, что где-то у кого-то может быть иначе. Более того, им очень обидно, что бабло пилит кто-то другой, лучше б им отдали.
В итоге и здесь получается пропаганда, только с противоположным знаком. Она точно так же ориентирована на запросы руководителей соответствующих СМИ и их аудитории (читателей, зрителей, слушателей) и ничуть не более (иногда, как ни странно, даже менее) правдива, чем откровенная пропаганда. СМИ обоих направлений специально подбирают мнения экспертов под свою концепцию, иногда откровенно «выкручивая руки».
Автор данной статьи имеет репутацию жесткого критика нашего военного руководства и ситуации в ВС, поэтому в дни учений ВВО представители некоторых СМИ второго направления очень активно пытались выбить из меня их жесткую и беспощадную критику. И испытывали откровенное разочарование, не получив желаемого. Но помочь им ничем не могу, поскольку, по-моему, нет в этих учениях «ничего плохого, кроме хорошего», даже если на них было много БМП-1 и мало сетецентричности. Тем более что никаких явных провалов учения не показали, наоборот, с учетом количества задействованных личного состава и техники и пространственного размаха их следует считать исключительно успешными.
Учения ВВО продемонстрировали, что наши ВС лучше, чем их репутация. И проходили маневры именно там, где их и следовало провести, причем по адекватным сценариям. А скольких и каких нам нужно новых БМП и как повысить уровень сетецентричности – это уже совершенно другой вопрос. Который, кстати, во многом решается именно благодаря подобным учениям.
Ситуация, когда, с одной стороны, прекрасно или великолепно, а с другой – ужасно или чудовищно, а реальность почти никого не интересует, крайне неприятна, потому что полностью дезориентирует общественность. Поэтому крайне сложно обсудить действительные достоинства и недостатки сегодняшних ВС, выявить оптимальные пути их дальнейшего развития. Впрочем, к счастью, есть «НВО» и еще несколько подобных специализированных изданий, на чьих страницах возможна дискуссия, а не пропаганда.
Учения с советскими амбициями.
http://nvo.ng.ru/realty/2013-07-26/4_uchenia.html
Чем больше масштаб проверки войск, тем меньше желание показывать их недостатки.
Показать текст
Внезапная проверка боеготовности войск Восточного и Центрального военных округов (ВВО и ЦВО), начавшаяся 13 июля по распоряжению Верховного главнокомандующего Вооруженными силами РФ Владимира Путина, длилась ровно неделю. Всем выведенным в поля воинским частям и соединениям надлежало уже к 22 июля вернуться в места постоянной дислокации.
Вскоре после этой даты, конечно же, должно было состояться детальное подведение итогов проверки, подробнейший разбор всего того, что из запланированного удалось выполнить, а что не получилось. И такое мероприятие, несомненно, состоится. Но как-то странно выглядело почти полное отсутствие какой-либо оценочной информации о действиях войск непосредственно в ходе учений. Хотя во время значительно меньших по масштабу внезапных проверок, несколько раз проводившихся в Российской армии с начала года, о просчетах, ошибках, о реально показанной боеготовности поднятых по тревоге воинских частей и подразделений объявлялось едва ли не в режиме online. Создалось впечатление, что последние – самые крупные в современной России маневры, приблизившиеся по своему размаху к учениям в Советской армии, должны были продемонстрировать полное искоренение имевшихся еще недавно недостатков.
К такой мысли подтолкнула и единственная прозвучавшая все же с полигона в Забайкалье оценка, которую позволил себе Владимир Путин. Вместе с министром обороны Сергеем Шойгу понаблюдав в течение двух дней за действиями войск, Главковерх сказал сопровождавшим его журналистам, что учения проходят слаженно, ни одного серьезного нарушения нет, цели учений практически достигнуты – военнослужащие потренировались работать на незнакомой местности. «В каждую мишень не попали, но боевые задачи выполнили, – резюмировал глава государства. – Оценка более чем удовлетворительная». А затем Путин вдруг рассказал журналистам, что на днях ему довелось общаться с гражданскими лицами, и они активно интересовались ходом внезапной проверки войск. По мнению президента, это говорит об уважении и интересе к армии, которой все мы можем гордиться. И даже любоваться… Ведь судя по сообщениям с последних учений (особенно по телерепортажам), ничего другого не остается.
НА ПРОБЛЕМЫ НЕ ОБРАЩАЙТЕ ВНИМАНИЯ
Но как же все-таки обстоят дела с теми недостатками, что были выявлены в ходе предыдущих проверок? От них действительно удалось избавиться всего за полгода? Ну, тогда показали бы россиянам, какие в недавнем прошлом узкие места сумели ликвидировать, каким образом это было сделано, насколько хорошо там все функционирует теперь. Если же не получилось исправить, то вновь укажите на сохранившиеся недостатки и объясните, почему не вышло, что помешало, что необходимо сделать для решения проблем.
Давайте вспомним, например, что обнаружилось в ходе первой внезапной проверки войск Центрального военного округа в феврале 2013 года. К ней тогда привлекли еще усиленную батальонную группу парашютно-десантного полка, дислоцированного в Иваново, и перебросили ее по воздуху на Урал.
На том учении практически сразу выявились серьезные недостатки в состоянии военной техники. Как объявил в завершающий день первой проверки начальник Генерального штаба генерал армии Валерий Герасимов, исправность авиации составляет только 66%. Устарели морально и физически используемые образцы сухопутной бронетехники, поскольку срок службы многих машин превысил уже 25 лет. По словам генерала, износ основных узлов и агрегатов не позволяет использовать боевые возможности данного вида техники. По этой причине после переброски по воздуху во время марша на полигон из строя вышли две БМД-2, составляющие основу парка боевых машин ВДВ. Недостатки также были выявлены у самоходных артиллерийских установок «Мста-С», радиостанций Р-168-5ун, вертолетов Ми-9, Ми-24, самолетов Су-25.
Но, пожалуй, самым серьезным осложнением на том учении были сбои в оперативном управлении воинскими частями – некоторые приказы старших начальников совсем не доходили до низовых подразделений. А о новой технике, намеченной для полной замены в войсках устаревших образцов, Герасимов сказал так: «БМД-4М по своей массе находится на пределе возможностей военно-транспортной авиации. Масса ее составляет 14,2 тонны, в самолет Ил-76 три единицы БМД-4М входят по габаритам впритирку, а десант при этом может размещаться только внутри машин». Подобные недостатки начальник Генштаба назвал системными просчетами, требующими непременного исправления.
Ну и что мы узнали о работе над решением перечисленных проблем к учениям ВВО и ЦВО на Дальнем Востоке?
Мы увидели, что на командных пунктах полигонов Главковерх, министр обороны, начальник Генштаба и другие высшие должностные лица ВС РФ сидели перед разложенной на столе обычной бумажной картой, что не были заметны возле них какие-либо современные средства управления войсками, что вместо современных средств наблюдения президент привычно брал в руки традиционный полевой бинокль. Интересно, при таком «фантастическом» оборудовании даже КП руководителей Вооруженных сил приказы до низовых подразделений доводились теперь все и без задержек?
Ну, а устаревшая техника, что называется, просто глаза намозолила во время учения в Восточном военном округе. В местных воинских частях, оказывается, эксплуатируют еще БМП-1. Есть много другой бронетехники, сохранившейся фактически с советских времен. Конечно, все знают, что по причине крайне пренебрежительного отношения руководства страны к армии и флоту в 1990-е годы доля современных образцов вооружения и военной техники (ВВТ) в войсках упала ниже 10%. Известно также, что под выполнение задач Государственной программы вооружения, рассчитанной до 2020 года, нынешним руководством выделена огромная сумма – около 20 трлн. руб. И это весьма растянутая по времени большая работа, в которой намечено достичь к 2017 году лишь 30-процентного уровня переоснащения армии и флота новейшими образцами ВВТ. Так что множество старых машин еще долго будут утюжить своими колесами и гусеницами полигоны. Никто чуда моментального перевооружения армии не ждет. Но хоть кто-нибудь из военачальников порадовал бы всех нас по-другому: мол, до последней внезапной проверки на самых старых образцах техники удалось заменить, допустим, 70% критически изношенных узлов и агрегатов, и потому их боевые возможности использовались на учениях в полном объеме, а число поломок на всю броневую армаду было совсем незначительным. Так ведь не сподобились на это.
ПРИДЕРЖАННАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Наверное, такую оценочную сдержанность по ходу действий войск на 17 полигонах ВВО и корабельной группировки Тихоокеанского флота в акваториях Охотского и Японского морей спровоцировал казус, случившийся в первый день внезапной проверки. Когда воинские части только начали выдвигаться в места выполнения поставленных задач.
На первом же селекторном совещании в ситуационном центре Минобороны командующий военно-транспортной авиацией (ВТА) генерал-майор Владимир Бенедиктов доложил, что вылет его бортов из Хабаровска на Сахалин был задержан на 10 час. Генерал объяснил это тем, что «аэродром Хомутово в Южно-Сахалинске не выдал подтверждение о приеме самолетов командования на безвозмездной основе». Находившийся тогда еще в Москве министр обороны Сергей Шойгу не стал скрывать своего недовольства возникшим осложнением, назвав недопустимой 10-часовую задержку вылета. И сразу же потребовал наладить взаимопонимание и взаимодействие с гражданскими аэропортами. Те вроде бы обязаны в особый период беспрекословно принимать, проводить полное обслуживание и заправку военных самолетов. Поэтому обсуждение сложившейся ситуации обернулось серьезными претензиями министра еще и к командующему Восточным военным округом адмиралу Константину Сиденко, который должен был заранее предусмотреть и подготовить четкое решение этих вопросов.
Однако генерал Бенедиктов пояснил: «Не определен порядок обеспечения воздушных судов командования на аэродромах гражданской авиации». Ведь отказ аэропорта Хомутово обслуживать военные самолеты «на безвозмездной основе» упоминался совсем не мимоходом. Поэтому заместитель министра обороны генерал армии Дмитрий Булгаков поспешил сообщить, что проблема с финансированием перелетов ВТА уже решена. На что Шойгу иронично заметил: «Деньгами самолеты не заправишь…»
Вся эта занимательная сцена разыгралась на глазах у приглашенных журналистов, при включенных телекамерах. Естественно, через пару часов она была воспроизведена в теленовостях и сообщениях информагентств. А на следующее утро уже подробно анализировалась в статьях ряда газет. Между тем еще через сутки возникшую ситуацию прокомментировал генеральный директор ОАО «Аэропорт «Южно-Сахалинск» Никита Полонский: «Официальная заявка на полет военных воздушных судов к нам поступила только в воскресенье в 00.15 по сахалинскому времени (в субботу в 17.15 МСК. – «НВО»). Положительный ответ мы дали в воскресенье в 01.04 по сахалинскому времени… В воскресенье в 09.00 по сахалинскому времени в аэропорту Южно-Сахалинска приземлились два борта».
СМИ моментально отреагировали, поставив под сомнение честность одной из двух объяснявшихся сторон. Надо полагать, именно тогда в Минобороны решили закрыть любую информацию о возникающих по ходу учения осложнениях. А зря. Разумеется, не все публикации в СМИ объективны, не все доброжелательны к военным. Но все так или иначе рассказали о споре, по сути, двух крупнейших хозяйствующих субъектов в стране, отношения которых обнажили серьезнейшее противоречие между ними. И оно в критической ситуации может самым негативным образом сказаться на решении оборонных задач. Понятно, что если гражданские аэропорты сегодня будут вынуждены «за здорово живешь» принимать и обслуживать десятки военных самолетов, прилетающих фактически одновременно, то они очень быстро сами вылетят в трубу. С другой стороны, как быть военным, получившим оперативную задачу (в нашем случае, внезапную команду о проверке боеготовности) выдвинуть части в отдаленный регион и нарастить там войсковую группировку? Думать в первую очередь о моментальной оплате за использование не подведомственных Минобороны транспортных узлов? В общем, проблема обнаружилась и требует своего решения. Особенно на случай возникновения реальной военной угрозы на каком-либо направлении и необходимости быстро подтянуть туда дополнительные силы нашей ныне немногочисленной и заметно рассредоточенной армии.
НЕОБХОДИМЫЕ РЕШЕНИЯ
Сейчас уже стало ясно, что та быстрая, небезразличная реакция прессы и телевидения на ситуацию с 10-часовой задержкой вылета военно-транспортных самолетов на Сахалин, попытки в ряде публикаций за отдельным случаем рассмотреть проблему государственного масштаба, способствовали и принятию решений на самом высоком государственном уровне. В минувший вторник министр обороны Сергей Шойгу встретился в Ново-Огарево с Верховным главнокомандующим Владимиром Путиным и доложил ему о первых выводах по итогам внезапной проверки в Восточном военном округе.
С учетом того обстоятельства, что на учении в ВВО использовалось большое количество авиации, военное ведомство выступило теперь с предложением к Главковерху провести рассредоточение и передислокацию некоторых частей Военно-воздушных сил, у которых должна несколько измениться и структура. Кроме того, намечается дополнительно задействовать ряд аэродромов, особенно в восточной части нашей страны. «В этом есть крайняя необходимость, – пояснил Сергей Шойгу. – Там крупные соединения нуждаются в довольно серьезной авиационной поддержке, особенно при высадке десантов. А это, естественно, расстояния, пункты дозаправки, пункты обслуживания».
Министр обороны предложил президенту сделать в Вооруженных силах еще одно изменение, подсказанное учениями, но, по причинам, указанным выше, оставшееся уже вне осмысления журналистами. «Вы присутствовали на двух крупных этапах: в Южно-Сахалинске и под Читой на полигонах, где были разыграны довольно масштабные учения. И обратили внимание на то, что не все наши экипажи довольно профессионально стреляют. Это связано не с тем, что у них нет желания учиться, а с тем, что у нас, к сожалению, довольно низкие нормы по количеству боеприпасов при проведении учебы, по расходованию боеприпасов», – сказал Шойгу, предложив увеличить нормы даже не на проценты, а в разы.
Ответ Владимира Путина был положительным: «Исхожу из того, что будут приняты необходимые решения для того, чтобы все проблемные вопросы были решены. Вы знаете, что делать. Хочу пожелать вам успехов».
Разговор о других узких местах и слабых звеньях в Вооруженных силах, если он и был во время встречи Верховного главнокомандующего и министра обороны, прошел опять не для прессы. Вероятно, какие-то критические замечания появятся еще во время более широкого обсуждения итогов внезапной проверки боеготовности войск ВВО и ЦВО непосредственно в военном ведомстве. На момент подписания в свет данного номера «НВО», о времени проведения итогового совещания в Минобороны было еще не известно. А так хотелось бы услышать ответы военных на вопросы, профессионально интересующие журналистов и всерьез волнующие общественность.
На один из них, ну, непременно хотелось бы получить ясный ответ: в какие финансовые затраты обошлась стране последняя внезапная проверка? Вопрос этот принципиальный, поскольку было заявлено, что нынешние учения на Дальнем Востоке и в Забайкалье по масштабу приблизились к советским. Но Российская Федерация своими размером, населением, объемом валового внутреннего продукта пока не сопоставима с СССР. И Российская армия по численности военнослужащих и количеству вооружений в разы уступает Советской армии. Поэтому стремление устраивать сейчас маневры с советским размахом многим представляется чрезмерной амбицией. А кому-то – нет.
На сей счет уже высказался, например, председатель комиссии Общественной палаты РФ по проблемам национальной безопасности Александр Каньшин: «Если мы хотим получить результат, то степень финансовых и материальных затрат должна быть адекватна требованиям подготовки армии для ведения военных действий в XXI веке, тем более что все эти затраты предусмотрены военным бюджетом и спланированными затратами на боевую учебу войск». Логика в такой позиции, безусловно, есть. Но все же хотелось бы узнать и конкретную сумму расходов.
Военный баобаб.
http://nvo.ng.ru/realty/2013-07-26/1_baobab.html
Репортаж с оперативно-стратегических учений Центрального и Восточного военных округов.
Показать текст
«Нельзя объять баобаб» – так сказал мудрец давно-давно, предваряя своим высказыванием знаменитый афоризм Козьмы Пруткова «Нельзя объять необъятное», из его собрания «Плоды раздумья» 1854 года. Слова разные, мысль одна. Вот и маневры на Дальнем Востоке, обзываемые то «проверкой», то «учениями», – тоже смахивают по сути своей на баобаб. Внушительны! Огромны! Как их объять? Новосибирск, Камчатка, Чита, Хабаровск, Сахалин. Охотское море, Японское. 7 млн. кв. км! 17 разбросанных полигонов. 160 тыс. офицеров, матросов, солдат. Танков и БТРов с БМП – аж 5 тыс. 70 боевых кораблей. Как передать масштаб? Как довести его до понимания жителей России? До тех, кого интересует, как денежка казенная военными тратится? Тяжело, конечно, объяснять, но надо. Вот и отправились во все концы съемочные группы. Не такой уж я великий журналист, да и то из Сирии отозвали.
Телевидение – это прежде всего «картинка». И пошли репортажи, замелькали на экранах военные на фоне полей. Но при ближайшем рассмотрении важность учений оказалась не в выстрелах и взрывах. Все гораздо интереснее и сложнее. Впрочем… О сути чуть позже.
ЗИГЗАГИ ПРОГРАММЫ
Начнем по порядку. 13 июля в 22.00 наша съемочная группа «Вестей» находилась на аэродроме «Чкаловский». У самолета начальника Генерального штаба. Новые времена, новые методы «наведения тень на плетень». Если раньше прессе не говорили, куда летим, то нынче было все по-другому. Сказали определенно: Сахалин. Но…
Получилось все, как у матроса Железняка, который, как известно, шел в Одессу, а вышел к Херсону. До Сахалина мы не долетели всего каких-то 3 тыс. км. Приземлились в Чите. И с момента этого приземления я перестал обращать внимание, во-первых, на логику наших перемещений (она подчинялась сначала планам НГШ, а потом и вовсе вышла из-под контроля), и, во-вторых, на смену часовых поясов (они мелькали, как конфигурации в простейшем детском калейдоскопе). И посему: я опишу виденное, сохраняя хронологию моего путешествия по этим маневрам (с терминологией разберемся), вставляя в свои описания реплики, записанные мною за российскими военачальниками, которых нам пришлось сопровождать.
Итак, неожиданно мы приземлились не на Сахалине, а в Чите. Тут же пересадка в вертолет. «Заводи! Летим на полигон Цугол!» На полигоне, кроме жужжащих триммеров, бреющих траву возле наблюдательного пункта, и солдат подметающих без того вылизанные дорожки, ничего не удалось обнаружить. Да еще лозунги: «Каждый выстрел – в цель!»
Это была лишь подготовка. Зато на обратном пути в Ми-8 удалось побеседовать с начальником Генерального штаба. Кстати сказать, многие генералы шойговского призыва при своем восхождении по иерархической лестнице человеческих качеств и доступности не утеряли. И главком Сухопутных войск генерал-полковник Владимир Чиркин, и первый замминистра генерал армии Аркадий Бахин, сам генерал армии Сергей Шойгу, и генерал армии Валерий Герасимов тоже.
Приведу отрывок из разговора Герасимова со мной.
– На самом деле и в постсоветское время, да и в советское таких учений не проводилось. Не проводилось почему? Даже если поднимали внезапно какие-то соединения и воинские части в округе, это было несколько дивизий, какие-то воинские части отдельные, они выполняли задачу, работали комиссии. Мы подняли весь округ, 100%.
А вот теперь к сути. Начальник Генерального штаба объяснил: как только президент объявил о начале внезапной проверки, командующим и каждому командиру части принесли пакет номер один. Приказ: привести вверенные войска в полную боевую готовность! Было ли это по-честному неожиданно?
Валерий Герасимов:
– Я достаточно хорошо знаю ситуацию и знаю тот ограниченный круг должностных лиц, которые разрабатывают эти внезапные проверки. Утечка информации исключена. То есть этого просто не может быть. А какие-то домыслы, вот, в частности, я помню этот разговор по Черноморскому флоту, что там чего-то какой-то корабль давно уже готовился. Ну, мало ли? Любой командир ко всему всегда готовится. В данном случае вот и Центральный военный округ, потом Южный, Черноморский флот и вот Восточный округ – внезапность была достигнута абсолютная.
Привели войска в полную боевую готовность. Дальше что? А дальше получите пакет номер два. Передислоцировать войска в указанные районы сосредоточения. Как? Да очень просто: железнодорожным транспортом, авиацией. Известно, что у Минобороны заключены контракты на перевозку и с «Аэрофлотом», и с РЖД, и с Морфлотом. Даже с Речфлотом. Но день-то субботний. Гражданские начальники отдыхают. Где взять вагоны под загрузку, как договориться о приеме самолетов гражданскими аэропортами? И, надо сказать, гражданские начальники в большинстве своем сработали по-военному.
Вот что рассказал мне заместитель министра обороны генерал армии Дмитрий Булгаков:
– Расписание движения воздушных судов никто не менял. Они приняли абсолютно правильные решения. Мы вошли в те промежутки и окна, которые существуют у них при тех планах, которые у них были. Естественно, на них легла очень большая задача, особенно для РЖД. Вот вы знаете, что это тысячу платформ с лишним надо подать в различных концах. А затем обеспечить проход этих эшелонов со скоростью тысяча километров в сутки. Хотя все нормативы определяют 650 километров. Для нас было это очень важно. Если бы мы шли плановыми графиками, то войска к выполнению задач не пришли бы. Точно так войска не были бы переброшены и на полуостров Сахалин.
Героизм? Да, маленький героизм штатских людей. Были и ляпсусы. Но чьи? Военных или гражданских? Например, в Хабаровске военные самолеты застряли на 10 часов, из-за того что руководство аэропорта «Хомутово» на Сахалине отказывалось их принять. Бесплатно! А с какой стати? Только в январе будущего года начнет действовать документ, по которому гражданские аэропорты смогут принимать, давать стоянку и отправлять военные самолеты не взимая денег.
Сразу после приземления нашего вертолета обратно в Чите я стал свидетелем такой сцены. Командир экипажа, едва заглохли двигатели, обратился к генералу Герасимову: «Товарищ начальник Генерального штаба! Полет окончен, разрешите получить замечания!» НГШ вдруг с интересом посмотрел на пилота:
– Говорят, вы служите здесь, в Забайкалье, уже 19 лет?
– Так точно.
Офицер почему-то засмущался.
– Желаете перевестись на запад?
– Поеду туда, куда прикажут.
– Николай Александрович. – НГШ обращался уже к статс-секретарю Министерства обороны генералу армии Панкову. – Запишите его фамилию.
Я видел, как этот офицер, прослуживший без малого 20 лет в этих тяжелейших условиях, после разговора с Герасимовым медленно зашагал куда-то вдаль по летному полю. По-моему, в состоянии легкой прострации.
О нашем путешествии. Из Читы мы перелетели в Хабаровск. А там в обеспечении нашей работы (съемочной группы «Вестей») произошел сбой. Нас от группы НГШ «отцепили». Мы полетели на Ан-12 в Черниговку, там загрузили топливозаправщик и попытались вылететь на Сахалин. Но аэродром «Сокол» погоду не давал. И тут по телефону между представителями двух военных авиабаз состоялся примерно такой разговор:
Черниговка: Что там по погоде? Вроде все нормально?
«Сокол»: Нет погоды.
Черниговка: Ты давай, не шути (с объяснением сути дела).
«Сокол»: Есть погода!
Оказывается, на Сахалине просто не захотели искать стоянку для нашего Ан-12. Свои своих-то не хотели принимать, что уж там говорить о гражданских из «Хомутова».
А я, кстати, и не жалею, что побывал в Черниговке, полетал с отличными ребятами из экипажа Ан-12, с Камчатки. Переговорили обо всем. Даже голову Ленина (памятник), самую большую в мире, обсудили. Ту, что установлена в Улан-Удэ. И цветные фонтаны, которые бьют вокруг той головы. Этот экипаж действительно подняли по тревоге неожиданно. Вот вам и подтверждение слов Герасимова.
ОПРЕДЕЛИМСЯ С ТЕРМИНАМИ
Вернемся к главному. К сути. Во-первых, давайте определимся с терминами. Учения это или что? Начальник Генштаба пояснил: это внезапная проверка, с вкраплениями элементов учения. После того как командующие и командиры привели свои войска, авиагруппы и корабельные группы в указанные районы, на аэродромы и в акватории, им принесли последний, третий пакет. А в нем было примерно следующее распоряжение: «Вот вам местность, вот вам противник – воюйте! Сами принимайте решение!» А пока проходила рекогносцировка и анализ, все получили приказ на проведение своих маленьких, попутных учений. Десантники высаживались, морпехи захватывали плацдарм, химики дезактивировали, моряки топили противника, пехота маневрировала, танкисты и артиллеристы вели по мишеням огонь. Спецназ… Он был, но информации о нем не существовало.
Генерал армии Валерий Герасимов: «Были проведены на всех полигонах округа, чужих полигонах для этой воинской части, соответствующие учения. Всего порядка 250 тактических и тактико-специальных учений. Все они были под контролем соответствующих посредников, руководителей, и мы получили, конечно, большую базу для анализа».
А потом приехал президент. ФСО и пресс-служба Кремля сработали как всегда. Сначала на сахалинском полигоне «Успеновский», затем на «Цуголе», в Забайкалье. По перемещениям Владимира Путина можно было понять: военные проводят отражение нападения сразу на двух стратегических направлениях. Кто, куда, кого – можно не расшифровывать. А меня посетили вот такие мысли. Если мы внезапно проверяем военные округа, чтобы убедиться в боеспособности армий, бригад и служб, почему мы не проверяем окружной пресс-центр? Почему люди из Генштаба это не предусмотрели? Разве информационная война не ведется сегодня вместе с классической?
Я поделился этими мыслями с начальником Генштаба, и Валерий Герасимов сказал: «Действительно! Надо впредь это предусмотреть!»
В случае с проверкой Восточного военного округа пресс-служба его была отодвинута в сторону. Ее специалисты сделались младшими помощниками офицеров Управления информации, приехавших из Москвы. Хотя прибывшие ни особенностей регионов, ни местных командующих и командиров частей знать не знают. Они сами появились на Дальнем Востоке внезапно. Странно. Была же проверка Южного военного округа этой весной. И там возникла точно такая же ситуация, только в меньших масштабах. И внезапность, и маневры, и президент.
Справился один местный майор, в штатном режиме отвечавший за прессу. Всех информацией накормил досыта. И съемки всем организовал, и «перегон» в Москву материала. И с местными СМИ поработал. Вот вам и возможность удлинить скамейку запасных столичных игроков Управления пресс-службы и информации за счет выявленных самородков из регионов.
Почему бы офицеров-москвичей самих не использовать как проверяющих. Пускай местные пресс-службисты перебазируют свои филиалы в места, представляющие для прессы наибольший интерес. Пускай старшие этих филиалов (полевых пресс-центров, временных пресс-центров, как угодно) отвечают за развертывание своих структур на полигонах, на кораблях и т.д. Пускай москвичи проверят, как местные могут организовать аккредитацию журналистов на местах (связав эти данные с общей базой в пресс-службе округа и УПС), с выдачей временных удостоверений, имеющих печать либо другой, подтверждающий право журналиста работать на этом месте оттиск. Плюс фотография, отпечатки пальцев – все что угодно. Как местные пресс-службисты разворачивают мощности этих временных структур (палатка, обогрев – если зимой, охлаждение – если летом, Интернет, множительная техника, рабочие места для прибывающих репортеров, временная студия с «фирменным «задником» округа или управления информации). Пускай эти офицеры покажут, как могут работать с журналистами индивидуально либо время от времени организуя из их числа пул. Как решают вопросы, связанные с такими категориями, как связь, оперативность, специфика того или иного СМИ, капризы редакций, которые журналисты представляют. Пускай продемонстрируют, как грамотно они могут составлять ежедневные пресс-релизы и почасовые сводки, всегда проверенные операторами и утвержденные назначенным командованием должностным лицом. Пускай покажут умение организовывать раз до обеда и раз после брифинги войсковых ньюсмейкеров (командиров частей, кораблей, руководителей служб). Не забывая при всем при том, что это не пресс-центр должен работать на СМИ, а СМИ – на армию, ВВС и ВМФ.
Пресс-центр должен помогать репортерам из однообразной зеленой массы выделять и раскручивать новых героев, пускай и учебных боев. Герои нужны, это запоминающиеся лица любых маневров: «Тот самый майор!», «Тот самый комбриг!», «Командир корабля!»
Крупнейшие СМИ готовы работать с военными, мало того, они представляют значительные средства, облегчая труд офицеров пресс-служб, они сами проявляют весьма значительную инициативу. Только от ВГТРК на мероприятиях в Восточном округе действовали 14 съемочных групп. И потенциал этот необходимо использовать бережно, с пользой. Потому что это – государственные деньги.
РЕЗУЛЬТАТ РЕЗУЛЬТАТУ – РОЗНЬ
Теперь немного о результатах. Первое. Налицо попытка изменить шкалу ценностей, десятилетиями существующую в Минобороны.
Валерий Герасимов: «Чего греха таить, и в советские времена, и постсоветские, когда порой оценку командирам давали по состоянию территории военного городка, казарм и других каких-то показных моментов. Вот это не самое главное. Самое главное – войска должны быть готовы и обучены. Органы управления должны уметь работать в любой кризисной ситуации, которая касается этого подразделения, воинской части, соединения, объединения. Вот такой вектор сейчас выработан. И все должностные лица это понимают. И сами будут делать все для достижения этой цели».
Значит, у офицеров, которые не сильны в паркетной, штабной борьбе, зато дающие реальный результат на войне и на полигоне, есть шанс стать лучшими. И такие офицеры вышли в восточных мероприятиях на первый план. Поставленные в условия вынужденного проявления инициативы, офицеры, адмиралы и генералы Восточного военного округа в очень многих случаях действовали не по инструкции. И добивались результатов.
Валерий Герасимов: «Исходная обстановка, была создана нестандартная, оригинальная, которая побуждала командующих действовать неординарно. Здесь простым шаблоном решения, как в академии, не обойдешься. Необходимо было творчески мыслить. И то же самое касалось и командиров бригад. И вот таких нестандартных шагов, их очень много было в каждой бригаде, дивизии, армии, органах управления и обеспечения. Нам еще предстоит это все обобщить и проанализировать, оценить действия каждого. Каждый получит по заслугам».
Теперь несколько слов о победителях. Как ни странно в контексте проверок и учений это звучит. На картах «синие» – это всегда враги, «красные» – наши. А когда наши проигрывали? Но коль скоро эти маневры были названы «войной тылов» из-за стратегической важности скоростного передвижения войск, то можно сделать предварительный вывод: «синие» как минимум были быстрее!
Генерал армии Дмитрий Булгаков: «Возможность выиграть бывает всегда у той или иной стороны. Но все зависит от очень детальных расчетов, правильно принятых решений и организации их выполнений. В этом противоположная сторона выиграла. Выиграла чем? Скоростями. Выиграла созданием группировок по времени. Выиграла созданием материальных запасов. Этим они выиграли. Тем самым дали возможность этой стороне принять и начать выполнять задачи ранее, как вы знаете, чем на двое суток».
«Синие» – это были войска Центрального военного округа, это их армия выступала за противника. А Центральный округ, кстати, уже прошел подобную проверку этой зимой. Сказался опыт?
Последний раз, говорят, условный противник побеждал наших на учениях, проведенных накануне Великой Отечественной войны. Правда, «синими» тогда командовал Георгий Константинович Жуков. Так что ищем новых Жуковых. Настала пора.
http://lenta.ru/news/2013/07/23/palace/ …
Генпрокуратуры 
)) 
