ИМХО. Прямое отношение к МО РФ.
Ещё раз о Родионове
Достойный офицер... Можно читать и сравнивать с нынешними "руководителями" соответствующего уровня...
Развал страны начинался на Кавказе
Показать текст- Игорь Николаевич, в 1985-1986 годах вы возглавляли знаменитую 40-ю армию, находившуюся в Афганистане. Про оценкам военных историков, то был самый драматический период афганской войны, когда наши войска воевали с душманами один на один, без помощи деморализованной коммунистической афганской «народной армии». Что вам больше всего запомнилось в той войне?
- Её полная бесперспективность. Война шла по какому-то замкнутому кругу. Из года в год повторялось одно и то же. Наши войска захватывали душманские базы, вышибали «духов» в горы, где те затем долго отсиживались. Потом у наших подразделений заканчивались боеприпасы и запасы воды. Занятая местность передавалась «народной армии», а воинские части возвращались в места постоянной дислокации. «Духи» спускались с гор и захватывали всё обратно. На следующий год всё повторялось…
Что таить: для большинства афганцев мы были иноземными захватчиками. Около шести миллионов афганцев ушло из страны в лагеря для беженцев в Пакистане и Иране. И потому душманы никогда не испытывали проблем с людскими ресурсами.
- Где шли наиболее ожесточенные бои?
- Самая тяжелая обстановка была в Пандшерском ущелье. Это ущелье как бы разрезает Афганистан на две части и тянется от западных границ страны почти до Китая. Командовал душманами знаменитый Ахмад Шах Масуд, тот самый, который сегодня дерется с талибами и является по сути союзником России. Масуд, конечно, талантливый и очень способный командир. Тогда, в 80-е годы, он успешно отразил не одно наше наступление.
К тому же непросто было в районе города Кандагара, юге Афганистана, вблизи афгано-пакистанской границы. Там наши войска неоднократно вступали в бои с караванами оружия, с помощью которых снабжали душманские банды.
«Духи», в общем, скучать нам не давали.
- Генерал Родионов стал широко известен в стране после знаменитых событий в Тбилиси в апреле 1989 года. Тогда вы фактически руководили разгоном демонстрантов, требовавших предоставить Грузии независимость. Были убитые и раненые…
До сих пор не ясно, кто же был главным виновником той трагедии и почему власти поспешили свалить всю вину на вас и армию в целом?
- Тогда я командовал войсками Закавказского военного округа. На моих глазах стали происходить процессы, которые в конце концов привели к гибели Советского Союза. Началось всё в Сумгаите в 1988 году, когда произошла армяно-азербайджанская резня. Затем заполыхало всё Закавказье, а в Карабахе события переросли в настоящую войну. Наверное, если бы у нашего политического руководства была воля, то вспышки межнациональной вражды можно было бы подавить в самом начале. Но Москва в лице генерального секретаря Горбачева делала вид, что ничего особого не происходит.
Я не исключаю сегодня, что у Горбачева был злой умысел. Недавно в интервью какой-то западной газете он заявил, что всегда был противником советской власти, в душе являлся антикоммунистом и мечтал любой ценой покончить с коммунистическим политическим режимом. После таких «откровений» по-иному начинаешь смотреть на трагические события, предшествующие развалу СССР.
Грузия была самой спокойной республикой в Закавказье. Но постепенно националистический угар стал захватывать и её. Поводом послужили волнения в Абхазии и Южной Осетии, которые пожелали выйти из Грузии и присоединиться к России. В грузинской прессе начала нагнетаться русофобия. Опасаясь за свою жизнь, русские стали покидать республику.
Затем националисты обрушились на армию, навесив ей ярлык оккупанта. В одной из газет появилась огромная статья, где утверждалось, что наш главный окружной полигон находится там, где есть памятники древней грузинской культуры. Якобы, военные разрушали пещеры, где в средние века жили какие-то монахи. Истерику по поводу пещер раздули так, что дело дошло до министра обороны Язова. Тот лично прилетел в Грузию. И вместо того, чтобы поддержать своих подчиненных, Дмитрий Тимофеевич поспешил ублажить националистов и запретил нам пользоваться полигоном. Как я узнал позднее, действовал он по личному приказу Горбачева.
Таким образом, националистам полностью развязали руки. В апреле 1989 года начался бессрочный митинг в грузинской столице. На нем звучали требования физической расправы со всеми, кто не являлся грузином по национальности. От военных требовали убираться в Россию, призывали НАТО ввести на Кавказ свои войска.
Митингующими руководили Гамсахурдиа, Костава, Церетели и прочие национальные «вожди». В конце концов они призвали участников митинга разгромить ЦК Компартии Грузии и свергнуть действующую тогда власть. По сути, это был призыв к мятежу.
Поначалу я был против применения вооруженных сил для разгона митинга. Но когда митинг принял сверхагрессивные черты, стало ясно, что без армии не обойтись. Министр обороны приказал мне к утру 9 апреля очистить площадь перед зданием ЦК. Не сделай мы этого вовремя, начался бы штурм здания, а там уже наготове сидели группы спецназа с автоматами. Страшно подумать, сколько бы тогда было убитых и раненых.
Я отдал распоряжение солдатам внутренних войск, стоявшим в оцеплении, начать оттеснять митингующих с площади. Поначалу всё шло хорошо. Но скоро возникла давка. Оказывается, организаторы митинга сформировали группы боевиков, которые не выпускали народ с площади. В одном месте боевики начали расчленять наше оцепление. Безоружных солдат окружали молодые грузины и зверски их избивали. Били арматуринами, палками, цепями. Тогда я направил на площадь роту десантников. Они тоже были без оружия, только с небольшими саперными лопатками…
- Это те самые лопатки, о которых грузины и наши демократы потом будут рассказывать всему миру? Мол, ими солдаты рубили «мирных демонстрантов»…
- Да, да. Этими лопатками десантники отбивались от озверевшей толпы, от летевших в них камней, бутылок, стальных заточек. Но ни один демонстрант не погиб от лопатки. Это всё затем придумали председатель комиссии съезда народных депутатов СССР господин Собчак вкупе с грузинскими фашистами. До сих пор нигде не опубликовано заключение Главной военной прокуратуры, проводившей расследование тех событий. Когда следователь Юрий Баграев хотел довести результаты расследования до съезда народных депутатов, демократы не дали ему выступить.
А в материалах следствия четко говорится: в ходе разгона митинга погибли девятнадцать мирных жителей. Все они погибли в давке, организованной националистами. Ни одной зарубленной женщины, старика или ребенка, о чем так витиевато врал Собчак, не было. Еще семьдесят четыре демонстранта получили телесные повреждения. Больше всего пострадавших оказалось среди военных. Около двухсот военнослужащих с ранениями различной степени тяжести поступили в госпитали.
Вот она, правда, о которой мало кто знает.
- И что было потом, после разгона митинга?
- Я понял, что оставаться в Грузии больше не могу. Каждый день сыпались угрозы в мой адрес, обещали расправиться с семьей. В сентябре 89-го года я обратился к Язову с просьбой перевести меня из Закавказья в любой другой округ Советского Союза. Он мне сказал: «Не-ет, Горбачев тебя вообще в армии видеть не желает. После Тбилиси Запад требует твоего наказания». И меня тихо убрали на должность начальника Академии Генерального штаба, где я прослужил семь лет.
- Её полная бесперспективность. Война шла по какому-то замкнутому кругу. Из года в год повторялось одно и то же. Наши войска захватывали душманские базы, вышибали «духов» в горы, где те затем долго отсиживались. Потом у наших подразделений заканчивались боеприпасы и запасы воды. Занятая местность передавалась «народной армии», а воинские части возвращались в места постоянной дислокации. «Духи» спускались с гор и захватывали всё обратно. На следующий год всё повторялось…
Что таить: для большинства афганцев мы были иноземными захватчиками. Около шести миллионов афганцев ушло из страны в лагеря для беженцев в Пакистане и Иране. И потому душманы никогда не испытывали проблем с людскими ресурсами.
- Где шли наиболее ожесточенные бои?
- Самая тяжелая обстановка была в Пандшерском ущелье. Это ущелье как бы разрезает Афганистан на две части и тянется от западных границ страны почти до Китая. Командовал душманами знаменитый Ахмад Шах Масуд, тот самый, который сегодня дерется с талибами и является по сути союзником России. Масуд, конечно, талантливый и очень способный командир. Тогда, в 80-е годы, он успешно отразил не одно наше наступление.
К тому же непросто было в районе города Кандагара, юге Афганистана, вблизи афгано-пакистанской границы. Там наши войска неоднократно вступали в бои с караванами оружия, с помощью которых снабжали душманские банды.
«Духи», в общем, скучать нам не давали.
- Генерал Родионов стал широко известен в стране после знаменитых событий в Тбилиси в апреле 1989 года. Тогда вы фактически руководили разгоном демонстрантов, требовавших предоставить Грузии независимость. Были убитые и раненые…
До сих пор не ясно, кто же был главным виновником той трагедии и почему власти поспешили свалить всю вину на вас и армию в целом?
- Тогда я командовал войсками Закавказского военного округа. На моих глазах стали происходить процессы, которые в конце концов привели к гибели Советского Союза. Началось всё в Сумгаите в 1988 году, когда произошла армяно-азербайджанская резня. Затем заполыхало всё Закавказье, а в Карабахе события переросли в настоящую войну. Наверное, если бы у нашего политического руководства была воля, то вспышки межнациональной вражды можно было бы подавить в самом начале. Но Москва в лице генерального секретаря Горбачева делала вид, что ничего особого не происходит.
Я не исключаю сегодня, что у Горбачева был злой умысел. Недавно в интервью какой-то западной газете он заявил, что всегда был противником советской власти, в душе являлся антикоммунистом и мечтал любой ценой покончить с коммунистическим политическим режимом. После таких «откровений» по-иному начинаешь смотреть на трагические события, предшествующие развалу СССР.
Грузия была самой спокойной республикой в Закавказье. Но постепенно националистический угар стал захватывать и её. Поводом послужили волнения в Абхазии и Южной Осетии, которые пожелали выйти из Грузии и присоединиться к России. В грузинской прессе начала нагнетаться русофобия. Опасаясь за свою жизнь, русские стали покидать республику.
Затем националисты обрушились на армию, навесив ей ярлык оккупанта. В одной из газет появилась огромная статья, где утверждалось, что наш главный окружной полигон находится там, где есть памятники древней грузинской культуры. Якобы, военные разрушали пещеры, где в средние века жили какие-то монахи. Истерику по поводу пещер раздули так, что дело дошло до министра обороны Язова. Тот лично прилетел в Грузию. И вместо того, чтобы поддержать своих подчиненных, Дмитрий Тимофеевич поспешил ублажить националистов и запретил нам пользоваться полигоном. Как я узнал позднее, действовал он по личному приказу Горбачева.
Таким образом, националистам полностью развязали руки. В апреле 1989 года начался бессрочный митинг в грузинской столице. На нем звучали требования физической расправы со всеми, кто не являлся грузином по национальности. От военных требовали убираться в Россию, призывали НАТО ввести на Кавказ свои войска.
Митингующими руководили Гамсахурдиа, Костава, Церетели и прочие национальные «вожди». В конце концов они призвали участников митинга разгромить ЦК Компартии Грузии и свергнуть действующую тогда власть. По сути, это был призыв к мятежу.
Поначалу я был против применения вооруженных сил для разгона митинга. Но когда митинг принял сверхагрессивные черты, стало ясно, что без армии не обойтись. Министр обороны приказал мне к утру 9 апреля очистить площадь перед зданием ЦК. Не сделай мы этого вовремя, начался бы штурм здания, а там уже наготове сидели группы спецназа с автоматами. Страшно подумать, сколько бы тогда было убитых и раненых.
Я отдал распоряжение солдатам внутренних войск, стоявшим в оцеплении, начать оттеснять митингующих с площади. Поначалу всё шло хорошо. Но скоро возникла давка. Оказывается, организаторы митинга сформировали группы боевиков, которые не выпускали народ с площади. В одном месте боевики начали расчленять наше оцепление. Безоружных солдат окружали молодые грузины и зверски их избивали. Били арматуринами, палками, цепями. Тогда я направил на площадь роту десантников. Они тоже были без оружия, только с небольшими саперными лопатками…
- Это те самые лопатки, о которых грузины и наши демократы потом будут рассказывать всему миру? Мол, ими солдаты рубили «мирных демонстрантов»…
- Да, да. Этими лопатками десантники отбивались от озверевшей толпы, от летевших в них камней, бутылок, стальных заточек. Но ни один демонстрант не погиб от лопатки. Это всё затем придумали председатель комиссии съезда народных депутатов СССР господин Собчак вкупе с грузинскими фашистами. До сих пор нигде не опубликовано заключение Главной военной прокуратуры, проводившей расследование тех событий. Когда следователь Юрий Баграев хотел довести результаты расследования до съезда народных депутатов, демократы не дали ему выступить.
А в материалах следствия четко говорится: в ходе разгона митинга погибли девятнадцать мирных жителей. Все они погибли в давке, организованной националистами. Ни одной зарубленной женщины, старика или ребенка, о чем так витиевато врал Собчак, не было. Еще семьдесят четыре демонстранта получили телесные повреждения. Больше всего пострадавших оказалось среди военных. Около двухсот военнослужащих с ранениями различной степени тяжести поступили в госпитали.
Вот она, правда, о которой мало кто знает.
- И что было потом, после разгона митинга?
- Я понял, что оставаться в Грузии больше не могу. Каждый день сыпались угрозы в мой адрес, обещали расправиться с семьей. В сентябре 89-го года я обратился к Язову с просьбой перевести меня из Закавказья в любой другой округ Советского Союза. Он мне сказал: «Не-ет, Горбачев тебя вообще в армии видеть не желает. После Тбилиси Запад требует твоего наказания». И меня тихо убрали на должность начальника Академии Генерального штаба, где я прослужил семь лет.
Показать текст- Это правда, что вашему назначению на пост министра обороны России способствовал генерал Александр Лебедь?
- Да. Когда в 1996 году он стал секретарем Совета Безопасности, мне предложили занять министерское кресло. Я не знаю, почему Лебедь рекомендовал мою кандидатуру. Он сам сказал, что знает меня давно и очень уважает. Одним из условий, на которых я согласился на назначение, было нормальное финансирование Вооруженных Сил. Лебедь самоуверенно заявил, что при полномочиях, данных ему президентом, проблем с этим не будет.
Как известно, в итоге ни он, ни я так проблему финансирования армии и не решили.
- Как вы оцениваете своего предшественника Павла Грачева? Может, он был не такой тупой, каким его изображала наша пресса? Все же две академии закончил.
- Академия ума не дает. Она умного развивает, а дурака закрепляет в его ограниченности. Грачев у меня в 40-й армии был хорошим командиром дивизии ВДВ. Выше этого уровня он так и не поднялся. Министром же он стал лишь потому, что вовремя перебежал на сторону Ельцина.
- Почему у вас испортились отношения с Лебедем?
- Под конец своей карьеры в Совете Безопасности Александра Ивановича стало заносить куда-то не туда. Один раз он показал мне список олигархов, готовых, по его словам, финансировать армию вместо государства. Помню, там стояла фамилия небезызвестного Березовского. Я отказался даже обсуждать эту тему. Мне стало ясно, что Лебедь хотел бы иметь в моем лице такого министра обороны, который бы служил лично ему, а не стране. И мы перестали встречаться.
- В вашу бытность министром армию потряс громкий скандал. С должности главкома сухопутных войск был снят генерал Семенов. Его обвинили в коррупции и чуть ли не в пособничестве чеченским боевикам. Что произошло с Семеновым и чем закончилось расследование по его делу?
- По линии МВД ко мне поступила страшная информация. В ней говорилось, что Семенов занимается хищением армейских финансов, а его супруга организовала коммерческую фирму, продающую оружие кому попало. В том числе и чеченским бандитам. Я доложил об этом президенту Ельцину. Он спросил меня: «Что будем с ним делать?». Я предложил на время проверки отстранить Семенова от занимаемой должности. Ельцин согласился, и Семенова отстранили.
Его проверяли военная прокуратура и ФСБ. Первая интересовалась хищениями, а вторая – связями в Чечне. Вскоре прокуратура свое расследование прикрыла, так как Семенов внес на счета Министерства обороны денежные средства, которые он когда-то «одолжил» на покупку большого участка земли с двух- или трехэтажным домом. А вот по линии ФСБ тишина: ни подтверждений связей с бандитами, ни опровержений.
На этом всё и закончилось. Когда Семенов избирался президентом Карачаево-Черкесии, мне стало ясно, что его прикрывают могущественные силы в Москве, заинтересованные в дестабилизации обстановки на Кавказе.
- То есть вас не удивило, что его избирательную кампанию финансировал Борис Абрамович Березовский?
- Нет, нисколько.
- Да. Когда в 1996 году он стал секретарем Совета Безопасности, мне предложили занять министерское кресло. Я не знаю, почему Лебедь рекомендовал мою кандидатуру. Он сам сказал, что знает меня давно и очень уважает. Одним из условий, на которых я согласился на назначение, было нормальное финансирование Вооруженных Сил. Лебедь самоуверенно заявил, что при полномочиях, данных ему президентом, проблем с этим не будет.
Как известно, в итоге ни он, ни я так проблему финансирования армии и не решили.
- Как вы оцениваете своего предшественника Павла Грачева? Может, он был не такой тупой, каким его изображала наша пресса? Все же две академии закончил.
- Академия ума не дает. Она умного развивает, а дурака закрепляет в его ограниченности. Грачев у меня в 40-й армии был хорошим командиром дивизии ВДВ. Выше этого уровня он так и не поднялся. Министром же он стал лишь потому, что вовремя перебежал на сторону Ельцина.
- Почему у вас испортились отношения с Лебедем?
- Под конец своей карьеры в Совете Безопасности Александра Ивановича стало заносить куда-то не туда. Один раз он показал мне список олигархов, готовых, по его словам, финансировать армию вместо государства. Помню, там стояла фамилия небезызвестного Березовского. Я отказался даже обсуждать эту тему. Мне стало ясно, что Лебедь хотел бы иметь в моем лице такого министра обороны, который бы служил лично ему, а не стране. И мы перестали встречаться.
- В вашу бытность министром армию потряс громкий скандал. С должности главкома сухопутных войск был снят генерал Семенов. Его обвинили в коррупции и чуть ли не в пособничестве чеченским боевикам. Что произошло с Семеновым и чем закончилось расследование по его делу?
- По линии МВД ко мне поступила страшная информация. В ней говорилось, что Семенов занимается хищением армейских финансов, а его супруга организовала коммерческую фирму, продающую оружие кому попало. В том числе и чеченским бандитам. Я доложил об этом президенту Ельцину. Он спросил меня: «Что будем с ним делать?». Я предложил на время проверки отстранить Семенова от занимаемой должности. Ельцин согласился, и Семенова отстранили.
Его проверяли военная прокуратура и ФСБ. Первая интересовалась хищениями, а вторая – связями в Чечне. Вскоре прокуратура свое расследование прикрыла, так как Семенов внес на счета Министерства обороны денежные средства, которые он когда-то «одолжил» на покупку большого участка земли с двух- или трехэтажным домом. А вот по линии ФСБ тишина: ни подтверждений связей с бандитами, ни опровержений.
На этом всё и закончилось. Когда Семенов избирался президентом Карачаево-Черкесии, мне стало ясно, что его прикрывают могущественные силы в Москве, заинтересованные в дестабилизации обстановки на Кавказе.
- То есть вас не удивило, что его избирательную кампанию финансировал Борис Абрамович Березовский?
- Нет, нисколько.
Показать текст- За что вас уволил Ельцин?
- Вы знаете, главное управление кадрами при Ельцине находилось не в Москве, а в Вашингтоне. Именно там реально отбирали и назначали министров, а Борис Николаевич лишь утверждал эти назначения. Я не исключаю, что план военной реформы, который был подготовлен мною совместно с начальником Генерального штаба Самсоновым, вызвал в США озабоченность, и там сделали всё, чтобы меня убрать.
В чем была суть моих предложений?
Во-первых, я предлагал пересмотреть ряд невыгодных для России договоров с США, навязанных нам еще при Горбачеве.
Во-вторых, необходимо резко сократить наши стратегические ядерные силы. Но не трогать то ядерное оружие, которого так боятся американцы, – ракеты шахтного базирования с разделяющимися головными частями.
В-третьих, навести порядок с отдельными видами Вооруженных Сил. Смотрите, что у нас происходит. Катастрофически сокращаются сухопутные войска. Зато неимоверно разбухли другие виды. Например, внутренние войска МВД, которые по численности превзошли чисто армейские части. Пограничники, выделившиеся в отдельное ведомство. Миллионы рублей вбухали в создание отдельных учебных заведений для пограничников – вплоть до училищ пограничной авиации и ВМФ. Между тем, при советской власти пограничники обходились без этих нововведений, проходя подготовку на обычной общевойсковой базе.
Я уже не говорю о воздушно-десантных войсках. В самых развитых странах этот вид войск специального назначения редко где по численности превышает одну-две бригады. А у нас аж 5-6 дивизий ВДВ. То есть целая воздушно-десантная армия. К чему такая роскошь? Только для того, чтобы удовлетворять амбиции десантных генералов?
В-четвертых, мы предлагали провести реформу экономики, работающей на оборону. Сделать ее гибче, приспособленнее к современным условиям. И главное – чтобы она работала на мобилизационные возможности страны. Мобилизационные возможности – основной показатель обороноспособности государства. Касаются они не только военной промышленности, но и всего населения, годного к армейской службе. Великолепные мобилизационные возможности, отработанные в 30-е годы, помогли нам выстоять в 41-м году, когда в приграничных боях погибла наша кадровая армия, а враг занял промышленные регионы страны.
В-пятых, намечалось резко сократить количество генеральских должностей. Я считал и считаю, что такие должности должны даваться людям, имеющим непосредственное отношение к работе боевых частей и подразделений.
Ну и в-шестых, сокращение офицеров и прапорщиков из армии должно проходить постепенно, без резких скачков, с полной выплатой положенного денежного довольствия. Чтобы не провоцировать в армии социальную напряженность.
- Кто из руководства страны работал против вас?
- Всем известные американские марионетки: премьер Черномырдин, его замы – Немцов и Чубайс. Ну а непосредственным исполнителем был секретарь Совета обороны Юрий Батурин. Он делал всё, чтобы изолировать меня от президента…
Самое интересное, что за три дня до военного совета, на котором должна была рассматриваться концепция военной реформы, Ельцин прозвонил мне и полностью поддержал мои идеи: «Готовься к докладу, Игорь Николаевич. Совет проведем, как намечено. А то некоторые тут, понимаешь, пытаются перенести заседание».
Не скрою, президентская поддержка окрылила меня. Мы с генералом Самсоновым, полные надежд, пришли на заседание совета. И тут появился Ельцин… Лицо его было злое и имело зеленоватый оттенок. С ходу он обрушился на меня. Нёс какую-то чушь о том, что я расплодил генералов-бездельников, и т.д. А в заключение он произнес: «Так как я проговорил очень долго, вам, Родионов, дается на доклад пятнадцать минут».
Представляете? Доклад о военной реформе, касающийся судеб Вооруженных Сил державы, - за пятнадцать минут! Я встал и сказал: «Пятнадцати минут мне мало. Вы же сами утверждали регламент. Полчаса мне и полчаса – начальнику Генерального штаба». Он зашипел в ответ: «Так, вы проговорили пять минут, значит, остается только десять». Эту дурь терпеть уже было нельзя. Стало ясно, что моя судьба решена. И я сказал: «В таком случае, я отказываюсь докладывать». Он: «Да? Тогда есть предложение: уволить Родионова с поста министра обороны. Возражений ни у кого нет?» Члены совета сидели, опустив головы: секретарь Совета Безопасности Иван Рыбкин, министр иностранних дел Евгений Примаков… Никто не стал возражать.
Поддержал только начальник Генерального штаба Самсонов, он также отказался докладывать за пятнадцать минут. И был тут же уволен следом. После чего вполне удовлетворенный Ельцин заявил: «Вы тут работайте, а мне пора». И покинул важнейшее для судьбы страны совещание. Оказывается, он каждые полчаса нуждался в медицинской помощи. И это был глава нашего государства!
- Вы знаете, главное управление кадрами при Ельцине находилось не в Москве, а в Вашингтоне. Именно там реально отбирали и назначали министров, а Борис Николаевич лишь утверждал эти назначения. Я не исключаю, что план военной реформы, который был подготовлен мною совместно с начальником Генерального штаба Самсоновым, вызвал в США озабоченность, и там сделали всё, чтобы меня убрать.
В чем была суть моих предложений?
Во-первых, я предлагал пересмотреть ряд невыгодных для России договоров с США, навязанных нам еще при Горбачеве.
Во-вторых, необходимо резко сократить наши стратегические ядерные силы. Но не трогать то ядерное оружие, которого так боятся американцы, – ракеты шахтного базирования с разделяющимися головными частями.
В-третьих, навести порядок с отдельными видами Вооруженных Сил. Смотрите, что у нас происходит. Катастрофически сокращаются сухопутные войска. Зато неимоверно разбухли другие виды. Например, внутренние войска МВД, которые по численности превзошли чисто армейские части. Пограничники, выделившиеся в отдельное ведомство. Миллионы рублей вбухали в создание отдельных учебных заведений для пограничников – вплоть до училищ пограничной авиации и ВМФ. Между тем, при советской власти пограничники обходились без этих нововведений, проходя подготовку на обычной общевойсковой базе.
Я уже не говорю о воздушно-десантных войсках. В самых развитых странах этот вид войск специального назначения редко где по численности превышает одну-две бригады. А у нас аж 5-6 дивизий ВДВ. То есть целая воздушно-десантная армия. К чему такая роскошь? Только для того, чтобы удовлетворять амбиции десантных генералов?
В-четвертых, мы предлагали провести реформу экономики, работающей на оборону. Сделать ее гибче, приспособленнее к современным условиям. И главное – чтобы она работала на мобилизационные возможности страны. Мобилизационные возможности – основной показатель обороноспособности государства. Касаются они не только военной промышленности, но и всего населения, годного к армейской службе. Великолепные мобилизационные возможности, отработанные в 30-е годы, помогли нам выстоять в 41-м году, когда в приграничных боях погибла наша кадровая армия, а враг занял промышленные регионы страны.
В-пятых, намечалось резко сократить количество генеральских должностей. Я считал и считаю, что такие должности должны даваться людям, имеющим непосредственное отношение к работе боевых частей и подразделений.
Ну и в-шестых, сокращение офицеров и прапорщиков из армии должно проходить постепенно, без резких скачков, с полной выплатой положенного денежного довольствия. Чтобы не провоцировать в армии социальную напряженность.
- Кто из руководства страны работал против вас?
- Всем известные американские марионетки: премьер Черномырдин, его замы – Немцов и Чубайс. Ну а непосредственным исполнителем был секретарь Совета обороны Юрий Батурин. Он делал всё, чтобы изолировать меня от президента…
Самое интересное, что за три дня до военного совета, на котором должна была рассматриваться концепция военной реформы, Ельцин прозвонил мне и полностью поддержал мои идеи: «Готовься к докладу, Игорь Николаевич. Совет проведем, как намечено. А то некоторые тут, понимаешь, пытаются перенести заседание».
Не скрою, президентская поддержка окрылила меня. Мы с генералом Самсоновым, полные надежд, пришли на заседание совета. И тут появился Ельцин… Лицо его было злое и имело зеленоватый оттенок. С ходу он обрушился на меня. Нёс какую-то чушь о том, что я расплодил генералов-бездельников, и т.д. А в заключение он произнес: «Так как я проговорил очень долго, вам, Родионов, дается на доклад пятнадцать минут».
Представляете? Доклад о военной реформе, касающийся судеб Вооруженных Сил державы, - за пятнадцать минут! Я встал и сказал: «Пятнадцати минут мне мало. Вы же сами утверждали регламент. Полчаса мне и полчаса – начальнику Генерального штаба». Он зашипел в ответ: «Так, вы проговорили пять минут, значит, остается только десять». Эту дурь терпеть уже было нельзя. Стало ясно, что моя судьба решена. И я сказал: «В таком случае, я отказываюсь докладывать». Он: «Да? Тогда есть предложение: уволить Родионова с поста министра обороны. Возражений ни у кого нет?» Члены совета сидели, опустив головы: секретарь Совета Безопасности Иван Рыбкин, министр иностранних дел Евгений Примаков… Никто не стал возражать.
Поддержал только начальник Генерального штаба Самсонов, он также отказался докладывать за пятнадцать минут. И был тут же уволен следом. После чего вполне удовлетворенный Ельцин заявил: «Вы тут работайте, а мне пора». И покинул важнейшее для судьбы страны совещание. Оказывается, он каждые полчаса нуждался в медицинской помощи. И это был глава нашего государства!
http://clubdruzey.ru/meet/index.php?topic=421.0
Добавлено спустя 13 минут 36 секунд:
Живая (ИМХО) Биография Родионова Игоря Николаевича.
Показать текстДепутат Государственной Думы РФ третьего и четвертого созывов (1999-2003, 2003- ),
председатель ЦК Профсоюза военнослужащих России,
бывший министр обороны РФ,
председатель Народно-патриотической партии России (НППР)
Родился 1 декабря 1936 в с. Куракино Пензенской области, русский. Все предки и по отцу и по матери были крестьянами.
В 1948 году отец, демобилизовавшись из армии, перевез семью из Пензенской области в Мукачево в Закарпатской Украине. В Мукачево стояла горно-стрелковая дивизия, в которой раньше служил отец, и в результате постоянного общения с военными этой дивизии Игорь Родионов в последних классах средней школы решил, что станет офицером. Кроме армии, другим увлечением его в старших классах был джаз. Учился в музыкальной школе по классу аккордеона, но не окончил его, так как класс закрыли в порядке борьбы с "иностранщиной".
В 1957 году окончил Орловское танковое училище им. М.В.Фрунзе Приволжского военного округа (ПриВО). В июне 1970 года окончил с золотой медалью Военную Академию бронетанковых войск им. Р.Я.Малиновского, в 1980 году - Военную академию Генерального штаба им. К.Е.Ворошилова.
В Вооруженных Силах с 1954 года. С октября 1954 по май 1955 - курсант, с мая по ноябрь 1955 - помощник командира взвода, с ноября 1955 по октябрь 1957 - старшина курсантской роты Орловского танкового училища им.Фрунзе ПриВО.
В 1956 вступил в КПСС (оставался членом КПСС до ее запрещения в августе 1991).
По окончании училища и присвоении офицерского звания был направлен в 1957 году в ГДР, где служил до конца 1964 года. С октября по декабрь 1957 находился "в распоряжении Главнокомандующего Группы Советских Войск в Германии" (ГСВГ), с декабря 1957 по февраль 1958 - командир танкового взвода танкового полка мотострелковой дивизии армии ГСВГ, с февраля 1958 по апрель 1963 - командир танкового взвода танкового полка танковой дивизии ГСВГ, с апреля 1963 по декабрь 1964 года - командир танковой роты тяжелого танкового полка танковой дивизии армии ГСВГ.
С декабря 1964 по май 1967 - командир танковой роты тяжелого танкового полка танковой дивизии армейского корпуса Московского военного округа (МВО), с мая по август 1967 года - заместитель командира танкового батальона танкового полка танковой дивизии армейского корпуса МВО.
С июня по ноябрь 1970 служил командиром учебного танкового полка учебной танковой дивизии Прикарпатского военного округа (ПрикВО), с ноября 1970 по июнь 1972 - заместителем командира мотострелкового полка мотострелковой дивизии ПрикВО, с июня 1972 по август 1974 - командиром мотострелкового полка мотострелковой дивизии ПрикВО. С августа 1974 по май 1975 - заместитель командира мотострелковой дивизии, с мая 1975 по июль 1978 - командир мотострелковой дивизии ПрикВО.
С июля 1980 по июнь 1983 года - командир армейского корпуса Центральной группы войск (ЦГВ), с июня 1983 по апрель 1985 года - командующий армией и член Военного Совета армии Дальневосточного Военного округа (ДВО).
С апреля 1985 по апрель 1986 года командовал Ограниченным контингентом Советских Войск (ОКСВ) - т.е. 40-й армией - в Афганистане.
С апреля по июль 1986 находился в распоряжении главнокомандующего сухопутными войсками МО СССР.
С июля 1986 по март 1988 - 1-й заместитель командующего войсками Московского военного округа (МВО).
С мая 1988 по июль 1989 - командующий войсками Закавказского военного округа (ЗакВО), военный комендант г.Тбилиси.
В марте 1989 был избран народным депутатом СССР по Боржомскому территориально-избирательному округу N660 (Грузинская ССР). Входил в Депутатскую группу коммунистов (ДГК) и группу "Союз". Единственный из всех депутатов-генералов голосовал за отмену 6-й статьи Конституции СССР (о руководящей роли КПСС).
В период обострения ситуации в Грузии в апреле 1989 был единственным из руководства, кто выступал против применения армии против оппозиции (в своих докладах министру обороны СССР сообщал: "... Руководство республики пытается стабилизировать положение с помощью активных действий войск, что обострит имеющееся негативное отношение к армии... Введение комендантского часа нецелесобразно и даже вредно..."). Тем не менее, 9 апреля 1989 командовал воинскими подразделениями при проведении операции по освобождению площади перед Домом Правительства в Тбилиси, повлекшей человеческие жертвы: в давке погибло 16 человек, из них 14 женщин.
За действия войск в Тбилиси подвергся резкой критике со стороны депутатов из Межрегиональной депутатской группы (МДГ) и т.н. "комиссии Собчака" (реакция на эти события со стороны общества и в армии впоследствии получила название "тбилисский синдром"). Обвиняли Родионова в том числе и в том, что десантники разгоняли и убивали демонстрантов саперными лопатками. Александр Лебедь служил в это время под началом Родионова и над "саперными лопатками" в своих мемуарах иронизирует.
Позже говорил: "В 1989 году я защищал советскую власть от грузинских фашистов. Они устроили несанкционированный митинг в Тбилиси. Вначале я был против применения силы, но потом митинг стал агрессивным, от националистических лозунгов перешли к антисоветским. Мне, как члену бюро ЦК Грузии, было поручено совместно с МВД вытеснить митингующих с площади. Но началась давка, и несколько женщин были затоптаны. А Кремль пошел на поводу у митингующих". (Власть, 21 февраля 2005 )
В августе 1989 года был назначен начальником Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, затем - РФ.
Был противником проводившейся армейской политики министра обороны РФ Павла Грачева.
В 1995-1996 гг. был членом созданного Александром Лебедем общественно-политического движения "Честь и Родина". Балотировался в депутаты Государственной Думы РФ в декабре 1995 года по списку Конгресса русских общин (КРО) (2-е место по Московской области), не преодолевшего 5-и процентный барьер.
Во первом туре президентских выборов 1996 года голосовал за Лебедя, во втором туре - за Геннадия Зюганова.
17 июля 1996 указом президента РФ был назначен (по предложению А.Лебедя) министром обороны в правительстве Виктора Черномырдина вместо отправленного в отставку П.Грачева. Позже разошелся с Лебедем во взглядах еще до увольнения того с поста секретаря Совета безопасности в октябре 1996. Позже заявил, что у Лебедя "много апломба своевольного высокомерия, нежелания выслушивать чужое мнение" ("НГ", 18 июля 1997 ).
В интервью "Общей газете" заявил, что сразу же после назначения на этот пост и переезда в кабинет министра обороны РФ снял со стены портрет Ельцина и заявил: "... Президенту служить не буду. Буду выполнять его приказы как закон. Если что-то откажусь исполнять, тут же подам в отставку" ("ОГ", N28, 1997).
25 июля 1996 был назначен членом Совета обороны РФ.
14 августа 1996 указом президента был назначен Министром обороны Российской Федерации в новом правительстве В.Черномырдина.
4 октября 1996 указом президента Родионову было присвоено воинское звание генерал армии.
В 1996 году обвинял главкома Сухопутных войск генерала Владимира Семенова в том, что он способствовал "темным делам" своей жены, а также приватизировал "особняк стоимостью в полмиллиарда всего за 65 миллионов..., используя свою власть, власть своих подчиненных" ("И все равно не обошлось без подложных подписей").
10 декабря 1996 пресс-секретарь Президента РФ Сергей Ястржембский заявил, что Борис Ельцин, безусловно, знает о том, что И.Родионову исполнилось 1 декабря 60 лет. Это означает, что согласно установленному порядку, он должен быть уволен с военной службы либо поступить на работу в армию по контракту. Пресс-секретарь сообщил, что "президентом будут сделаны определенные шаги по этому вопросу" (1).
11 декабря 1996 указом президента был уволен с воинской службы, сохранив пост министра обороны РФ как гражданское лицо.
Сохранил свой пост в реорганизованном в марте 1997 правительстве.
Называл "удивительной легкомысленностью" тайные поставки вооружения (в частности, в Армению) и выражал надежду, что "виновные генералы будут привлечены к ответственности". Считает, что генералов, замешанных в "квартирных аферах", необходимо отстранять от дел и увольнять из армии (сам министр по закону имеет право отстранить только тех, кого назначил своим приказом, то есть не выше полковника, выше - только президент). Среди генералов, чье участие в квартирно-дачных аферах считает документально доказанным, называл в интервью газете "Московский комсомолец" Терентьева и бывшего главного финансиста Воробьева.
В апреле 1997 Родионову удалось добиться указа президента об увольнении В.Семенова.
В мае 1997 года, находясь с рабочим визитом в США заявил, что заблуждался, когда противодействовал ратификации в ГосДуме Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений СНВ-2. Он также заявил, что "при всех сложностях финансирования безопасность ядерного оружия и систем управления остается на прежнем уровне, без изменения в худшую сторону (в начале 1997 года он заявлял, что в настоящее время контроль над управлением стратегическими ракетами в РФ чрезвычайно низок).
22 мая 1997 на заседании Совета обороны Ельцин подписал указ об освобождении И.Родионова и начальника Генштаба Владимира Самсонова с занимаемых должностей, возложив на них ответственность "за очень низкий уровень работы" в осуществлении военной реформы.
14 июня 1997 года был освобожден от обязанностей члена Совета Безопасности РФ.
В июле 1997 года вошел в оргкомитет "Движения поддержки армии, оборонной промышленности и военной науки" (ДПА), созданный по инициативе Льва Рохлина. Стал первым заместителем председателя оргкомитета. Отвечая на вопрос, почему он вошел в ДПА, Родионов заявил, что его цель - "всячески содействовать тому, чтобы военная реформа сдвинулась с мертвой точки" ("НГ", 18 июля 1997 ).
В "Независимой газете" за 18 июля 1997 г. и в "Независимом военном обозрении" за 19 июля 1997 г. было опубликовано воззвание И.Родионова, в котором он обращался "к личному составу армии и флота и в первую очередь к офицерам с настоятельной просьбой: сохраните высокие человеческие качества - выдержку, внимание, сопереживание... Сберегите технику, имущество, а главное - военное искусство. Выходите к своим командирам с предложениями по существу вопросов реформирования. Сохраните верность России, армии. Без армии не может быть никакой России".
К декабрю 1997 года отошел от активной деятельности в ДПА.
Осенью 1998 г. единственный из приглашенных (кроме него были приглашены П.Грачев, В.Семенов) принял участие в открытых слушаниях Комиссии Госдумы по импичменту (Сегодня. 17 ноября 1998 ).
В декабре 1998 года был избран председателем ЦК Профсоюза военнослужащих России (РПСВ).
В сентябре 1999 года был включен в общефедеральный список избирательного объединения КПРФ (№1 в Северо-Кавказской региональной группе) для участия в выборах в Государственную Думу РФ третьего созыва.
19 декабря 1999 был избран депутатом Государственной Думы третьего созыва по списку КПРФ .
В Государственной Думе в январе 2000 года зарегистрировался в депутатской фракции КПРФ.
С 26 января по 5 апреля 2000 - член Комитета Государственной Думы по труду, социальной политике и делам ветеранов, затем - член Комитета Государственной Думы по делам ветеранов.
В феврале 2001 г. раскритиковал действия руководства страны в отношении армии: "Все, что делалось в стране по этому вопросу раньше, а также, что намечается в будущем, - все не то... Мне в свое время не дали ничего сделать... Нынешние руководители страны ничего не понимают в военном деле". Родионов предложил свой вариант военной реформы: создание по примеру Петра I элитных полков, которые потом станут ядром новой армии, введение однопроцентного "военного" налога. Проводить реформу, по мнению Родионова, должно "не сегодняшнее руководство, которое приватизировало армию, а тот золотой фонд вооруженных сил, что был вымыт из армии нынешней высшей военной элитой" (Коммерсантъ, 20 февраля 2001).
В марте 2001 года вошел в депутатскую межфракционную группу Государственной Думы РФ "Честь, Долг, Отечество - кадровые военные".
В августе 2001 года подписал обращение "сорока трех" "Остановить "реформы смерти " (обращение опубликовано в газете "Советская Россия" 14 августа 2001 г.).
В феврале 2002 г. выступал против введения альтернативной службы. Призывал: "Надо вернуться к тем здоровым принципам формирования армии, которые были в СССР. Раньше в деревне ни одна девка парню не дала бы, если он в армии не был. Позором было не служить". (Власть, 19 февраля 2002 )
В феврале 2002 г. подписал открытое письмо президенту Путину "Кто ответит за развал?".
Входил в оргкомитет Народно-патриотической партии России (НППР), созданной 23 февраля 2002 г. На учредительном съезде был избран председателем НППР.
Осенью 2003 г. был выдвинут избирательным. блоком "Родина" кандидатом в депутаты Государственной Думы РФ четвертого созыва по общефедеральному списку блока (№15 в списке).
7 декабря 2003 г. избран депутатом Государственной Думы РФ. Вошел во фракцию "Родина".
Член Комитета ГД по безопасности.
В январе 2005 г. "представители русской общественности" обратились к генеральному прокурору с письмом, в котором просили о закрытии "всех религиозных и национальных еврейских объединений как экстремистских". Письмо подписали более 500 человек, в том числе 19 депутатов ГД (правда, часть из них затем заявила, что не подписывали). Среди них был Родионов. (Известия, 25 января 2005 )
10 марта 2005 г. коалиция "Патриоты России", возглавляемая депутатом Госдумы Геннадием Семигиным, провела презентацию сформированного ею "народного правительства России". Его председателем стал Семигин, Родионов занял пост министра обороны. (Интерфакс, 10 марта 2005 )
Генерал армии.
Увлекается историей российской армии. Занимается бегом и плаванием. Любит классическую джазовую музыку.
Трехкомнатная резиденция И.Родионова в бытность его министром находилась в генеральском поселке в подмосковном селе Архангельское - в доме, который он делил с семьей погибшего маршала Скороходова.
За время службы был награжден орденами Красного Знамени, Красной Звезды, "За службу Родине в ВС СССР" 2-й и 3-й степени, восемью медалями.
Женат. Имеет сына.
Из интервью "Московскому комсомольцу" 12 апреля 1997 г.
Утверждал, что переход к профессиональной армии ни к 2000-му году, ни к 2005-му невозможен, хотя, по его мнению, "постепенно надо создавать элементы профессиональной армии. Например, необходимо воссоздать институт сержантов. ...Сержанты, как и офицеры, должны быть профессионалами. Но иметь профессиональную пехоту мы пока себе позволить не можем". Выступает против принятия закона об альтернативной службе, так как по его мнению, это "автоматически будет означать исчезновение Вооруженных Сил".
Утверждает, что если "люди, которые занимают высшие государственные должности" не займутся в ближайшее время вплотную проблемами армии, то "через год-полтора процессы разложения Вооруженных сил примут совершенно необратимый характер".
Высказывался в 1997 году за сокращение Вооруженных Сил и "оптимизацию их структуры", но подчеркивал, что военную реформу невозможно провести без финансирования ("начать нужно с того, чтобы бюджет по Вооруженным Силам выполнялся") и поэтому заявлял, что "просто не знает, что значит реформа по Батурину.... если Юрий Михайлович может все сделать бесплатно, то он волшебник".
Обвинял Ю.Батурина, занимавшего пост секретаря Совета обороны, в покровительстве генералу Василию Воробьеву ("на Высшей аттестационной комиссиии 18 человек проголосовало за его увольнение. Один Юрий Михайлович Батурин против. Так как документы оформляет Батурин, то, похоже, его мнение стоит всех остальных").
Считает ненормальным, что, кроме Министерства обороны еще 15 министерств и ведомств имеют свои войска (МВД, Министерство по чрезвычайным стуациям, пограничные войска, железнодорожные войска и т.д.), причем "всевозможных войск по общей численности уже больше, чем сухопутных войск в вооруженных силах", "в этих самых "других войсках" уже 800 генералов", и в них "не только вовремя платят зарплату, но и зарплата существенно выше". Считает излишним существование отдельных морских и летных училищ в погранвойсках.
Называет себя "скорее не верующим", креста не носит, говорит, что "относится с уважением... ко всем религиям". Считает, что нет необходимости вводить "институт военных капелланов вместо политработников", но хочет, чтобы "верующие, призванные на службу, могли при необходимости беспрепятственно общаться со священнослужителями".
председатель ЦК Профсоюза военнослужащих России,
бывший министр обороны РФ,
председатель Народно-патриотической партии России (НППР)
Родился 1 декабря 1936 в с. Куракино Пензенской области, русский. Все предки и по отцу и по матери были крестьянами.
В 1948 году отец, демобилизовавшись из армии, перевез семью из Пензенской области в Мукачево в Закарпатской Украине. В Мукачево стояла горно-стрелковая дивизия, в которой раньше служил отец, и в результате постоянного общения с военными этой дивизии Игорь Родионов в последних классах средней школы решил, что станет офицером. Кроме армии, другим увлечением его в старших классах был джаз. Учился в музыкальной школе по классу аккордеона, но не окончил его, так как класс закрыли в порядке борьбы с "иностранщиной".
В 1957 году окончил Орловское танковое училище им. М.В.Фрунзе Приволжского военного округа (ПриВО). В июне 1970 года окончил с золотой медалью Военную Академию бронетанковых войск им. Р.Я.Малиновского, в 1980 году - Военную академию Генерального штаба им. К.Е.Ворошилова.
В Вооруженных Силах с 1954 года. С октября 1954 по май 1955 - курсант, с мая по ноябрь 1955 - помощник командира взвода, с ноября 1955 по октябрь 1957 - старшина курсантской роты Орловского танкового училища им.Фрунзе ПриВО.
В 1956 вступил в КПСС (оставался членом КПСС до ее запрещения в августе 1991).
По окончании училища и присвоении офицерского звания был направлен в 1957 году в ГДР, где служил до конца 1964 года. С октября по декабрь 1957 находился "в распоряжении Главнокомандующего Группы Советских Войск в Германии" (ГСВГ), с декабря 1957 по февраль 1958 - командир танкового взвода танкового полка мотострелковой дивизии армии ГСВГ, с февраля 1958 по апрель 1963 - командир танкового взвода танкового полка танковой дивизии ГСВГ, с апреля 1963 по декабрь 1964 года - командир танковой роты тяжелого танкового полка танковой дивизии армии ГСВГ.
С декабря 1964 по май 1967 - командир танковой роты тяжелого танкового полка танковой дивизии армейского корпуса Московского военного округа (МВО), с мая по август 1967 года - заместитель командира танкового батальона танкового полка танковой дивизии армейского корпуса МВО.
С июня по ноябрь 1970 служил командиром учебного танкового полка учебной танковой дивизии Прикарпатского военного округа (ПрикВО), с ноября 1970 по июнь 1972 - заместителем командира мотострелкового полка мотострелковой дивизии ПрикВО, с июня 1972 по август 1974 - командиром мотострелкового полка мотострелковой дивизии ПрикВО. С августа 1974 по май 1975 - заместитель командира мотострелковой дивизии, с мая 1975 по июль 1978 - командир мотострелковой дивизии ПрикВО.
С июля 1980 по июнь 1983 года - командир армейского корпуса Центральной группы войск (ЦГВ), с июня 1983 по апрель 1985 года - командующий армией и член Военного Совета армии Дальневосточного Военного округа (ДВО).
С апреля 1985 по апрель 1986 года командовал Ограниченным контингентом Советских Войск (ОКСВ) - т.е. 40-й армией - в Афганистане.
С апреля по июль 1986 находился в распоряжении главнокомандующего сухопутными войсками МО СССР.
С июля 1986 по март 1988 - 1-й заместитель командующего войсками Московского военного округа (МВО).
С мая 1988 по июль 1989 - командующий войсками Закавказского военного округа (ЗакВО), военный комендант г.Тбилиси.
В марте 1989 был избран народным депутатом СССР по Боржомскому территориально-избирательному округу N660 (Грузинская ССР). Входил в Депутатскую группу коммунистов (ДГК) и группу "Союз". Единственный из всех депутатов-генералов голосовал за отмену 6-й статьи Конституции СССР (о руководящей роли КПСС).
В период обострения ситуации в Грузии в апреле 1989 был единственным из руководства, кто выступал против применения армии против оппозиции (в своих докладах министру обороны СССР сообщал: "... Руководство республики пытается стабилизировать положение с помощью активных действий войск, что обострит имеющееся негативное отношение к армии... Введение комендантского часа нецелесобразно и даже вредно..."). Тем не менее, 9 апреля 1989 командовал воинскими подразделениями при проведении операции по освобождению площади перед Домом Правительства в Тбилиси, повлекшей человеческие жертвы: в давке погибло 16 человек, из них 14 женщин.
За действия войск в Тбилиси подвергся резкой критике со стороны депутатов из Межрегиональной депутатской группы (МДГ) и т.н. "комиссии Собчака" (реакция на эти события со стороны общества и в армии впоследствии получила название "тбилисский синдром"). Обвиняли Родионова в том числе и в том, что десантники разгоняли и убивали демонстрантов саперными лопатками. Александр Лебедь служил в это время под началом Родионова и над "саперными лопатками" в своих мемуарах иронизирует.
Позже говорил: "В 1989 году я защищал советскую власть от грузинских фашистов. Они устроили несанкционированный митинг в Тбилиси. Вначале я был против применения силы, но потом митинг стал агрессивным, от националистических лозунгов перешли к антисоветским. Мне, как члену бюро ЦК Грузии, было поручено совместно с МВД вытеснить митингующих с площади. Но началась давка, и несколько женщин были затоптаны. А Кремль пошел на поводу у митингующих". (Власть, 21 февраля 2005 )
В августе 1989 года был назначен начальником Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, затем - РФ.
Был противником проводившейся армейской политики министра обороны РФ Павла Грачева.
В 1995-1996 гг. был членом созданного Александром Лебедем общественно-политического движения "Честь и Родина". Балотировался в депутаты Государственной Думы РФ в декабре 1995 года по списку Конгресса русских общин (КРО) (2-е место по Московской области), не преодолевшего 5-и процентный барьер.
Во первом туре президентских выборов 1996 года голосовал за Лебедя, во втором туре - за Геннадия Зюганова.
17 июля 1996 указом президента РФ был назначен (по предложению А.Лебедя) министром обороны в правительстве Виктора Черномырдина вместо отправленного в отставку П.Грачева. Позже разошелся с Лебедем во взглядах еще до увольнения того с поста секретаря Совета безопасности в октябре 1996. Позже заявил, что у Лебедя "много апломба своевольного высокомерия, нежелания выслушивать чужое мнение" ("НГ", 18 июля 1997 ).
В интервью "Общей газете" заявил, что сразу же после назначения на этот пост и переезда в кабинет министра обороны РФ снял со стены портрет Ельцина и заявил: "... Президенту служить не буду. Буду выполнять его приказы как закон. Если что-то откажусь исполнять, тут же подам в отставку" ("ОГ", N28, 1997).
25 июля 1996 был назначен членом Совета обороны РФ.
14 августа 1996 указом президента был назначен Министром обороны Российской Федерации в новом правительстве В.Черномырдина.
4 октября 1996 указом президента Родионову было присвоено воинское звание генерал армии.
В 1996 году обвинял главкома Сухопутных войск генерала Владимира Семенова в том, что он способствовал "темным делам" своей жены, а также приватизировал "особняк стоимостью в полмиллиарда всего за 65 миллионов..., используя свою власть, власть своих подчиненных" ("И все равно не обошлось без подложных подписей").
10 декабря 1996 пресс-секретарь Президента РФ Сергей Ястржембский заявил, что Борис Ельцин, безусловно, знает о том, что И.Родионову исполнилось 1 декабря 60 лет. Это означает, что согласно установленному порядку, он должен быть уволен с военной службы либо поступить на работу в армию по контракту. Пресс-секретарь сообщил, что "президентом будут сделаны определенные шаги по этому вопросу" (1).
11 декабря 1996 указом президента был уволен с воинской службы, сохранив пост министра обороны РФ как гражданское лицо.
Сохранил свой пост в реорганизованном в марте 1997 правительстве.
Называл "удивительной легкомысленностью" тайные поставки вооружения (в частности, в Армению) и выражал надежду, что "виновные генералы будут привлечены к ответственности". Считает, что генералов, замешанных в "квартирных аферах", необходимо отстранять от дел и увольнять из армии (сам министр по закону имеет право отстранить только тех, кого назначил своим приказом, то есть не выше полковника, выше - только президент). Среди генералов, чье участие в квартирно-дачных аферах считает документально доказанным, называл в интервью газете "Московский комсомолец" Терентьева и бывшего главного финансиста Воробьева.
В апреле 1997 Родионову удалось добиться указа президента об увольнении В.Семенова.
В мае 1997 года, находясь с рабочим визитом в США заявил, что заблуждался, когда противодействовал ратификации в ГосДуме Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений СНВ-2. Он также заявил, что "при всех сложностях финансирования безопасность ядерного оружия и систем управления остается на прежнем уровне, без изменения в худшую сторону (в начале 1997 года он заявлял, что в настоящее время контроль над управлением стратегическими ракетами в РФ чрезвычайно низок).
22 мая 1997 на заседании Совета обороны Ельцин подписал указ об освобождении И.Родионова и начальника Генштаба Владимира Самсонова с занимаемых должностей, возложив на них ответственность "за очень низкий уровень работы" в осуществлении военной реформы.
14 июня 1997 года был освобожден от обязанностей члена Совета Безопасности РФ.
В июле 1997 года вошел в оргкомитет "Движения поддержки армии, оборонной промышленности и военной науки" (ДПА), созданный по инициативе Льва Рохлина. Стал первым заместителем председателя оргкомитета. Отвечая на вопрос, почему он вошел в ДПА, Родионов заявил, что его цель - "всячески содействовать тому, чтобы военная реформа сдвинулась с мертвой точки" ("НГ", 18 июля 1997 ).
В "Независимой газете" за 18 июля 1997 г. и в "Независимом военном обозрении" за 19 июля 1997 г. было опубликовано воззвание И.Родионова, в котором он обращался "к личному составу армии и флота и в первую очередь к офицерам с настоятельной просьбой: сохраните высокие человеческие качества - выдержку, внимание, сопереживание... Сберегите технику, имущество, а главное - военное искусство. Выходите к своим командирам с предложениями по существу вопросов реформирования. Сохраните верность России, армии. Без армии не может быть никакой России".
К декабрю 1997 года отошел от активной деятельности в ДПА.
Осенью 1998 г. единственный из приглашенных (кроме него были приглашены П.Грачев, В.Семенов) принял участие в открытых слушаниях Комиссии Госдумы по импичменту (Сегодня. 17 ноября 1998 ).
В декабре 1998 года был избран председателем ЦК Профсоюза военнослужащих России (РПСВ).
В сентябре 1999 года был включен в общефедеральный список избирательного объединения КПРФ (№1 в Северо-Кавказской региональной группе) для участия в выборах в Государственную Думу РФ третьего созыва.
19 декабря 1999 был избран депутатом Государственной Думы третьего созыва по списку КПРФ .
В Государственной Думе в январе 2000 года зарегистрировался в депутатской фракции КПРФ.
С 26 января по 5 апреля 2000 - член Комитета Государственной Думы по труду, социальной политике и делам ветеранов, затем - член Комитета Государственной Думы по делам ветеранов.
В феврале 2001 г. раскритиковал действия руководства страны в отношении армии: "Все, что делалось в стране по этому вопросу раньше, а также, что намечается в будущем, - все не то... Мне в свое время не дали ничего сделать... Нынешние руководители страны ничего не понимают в военном деле". Родионов предложил свой вариант военной реформы: создание по примеру Петра I элитных полков, которые потом станут ядром новой армии, введение однопроцентного "военного" налога. Проводить реформу, по мнению Родионова, должно "не сегодняшнее руководство, которое приватизировало армию, а тот золотой фонд вооруженных сил, что был вымыт из армии нынешней высшей военной элитой" (Коммерсантъ, 20 февраля 2001).
В марте 2001 года вошел в депутатскую межфракционную группу Государственной Думы РФ "Честь, Долг, Отечество - кадровые военные".
В августе 2001 года подписал обращение "сорока трех" "Остановить "реформы смерти " (обращение опубликовано в газете "Советская Россия" 14 августа 2001 г.).
В феврале 2002 г. выступал против введения альтернативной службы. Призывал: "Надо вернуться к тем здоровым принципам формирования армии, которые были в СССР. Раньше в деревне ни одна девка парню не дала бы, если он в армии не был. Позором было не служить". (Власть, 19 февраля 2002 )
В феврале 2002 г. подписал открытое письмо президенту Путину "Кто ответит за развал?".
Входил в оргкомитет Народно-патриотической партии России (НППР), созданной 23 февраля 2002 г. На учредительном съезде был избран председателем НППР.
Осенью 2003 г. был выдвинут избирательным. блоком "Родина" кандидатом в депутаты Государственной Думы РФ четвертого созыва по общефедеральному списку блока (№15 в списке).
7 декабря 2003 г. избран депутатом Государственной Думы РФ. Вошел во фракцию "Родина".
Член Комитета ГД по безопасности.
В январе 2005 г. "представители русской общественности" обратились к генеральному прокурору с письмом, в котором просили о закрытии "всех религиозных и национальных еврейских объединений как экстремистских". Письмо подписали более 500 человек, в том числе 19 депутатов ГД (правда, часть из них затем заявила, что не подписывали). Среди них был Родионов. (Известия, 25 января 2005 )
10 марта 2005 г. коалиция "Патриоты России", возглавляемая депутатом Госдумы Геннадием Семигиным, провела презентацию сформированного ею "народного правительства России". Его председателем стал Семигин, Родионов занял пост министра обороны. (Интерфакс, 10 марта 2005 )
Генерал армии.
Увлекается историей российской армии. Занимается бегом и плаванием. Любит классическую джазовую музыку.
Трехкомнатная резиденция И.Родионова в бытность его министром находилась в генеральском поселке в подмосковном селе Архангельское - в доме, который он делил с семьей погибшего маршала Скороходова.
За время службы был награжден орденами Красного Знамени, Красной Звезды, "За службу Родине в ВС СССР" 2-й и 3-й степени, восемью медалями.
Женат. Имеет сына.
Из интервью "Московскому комсомольцу" 12 апреля 1997 г.
Утверждал, что переход к профессиональной армии ни к 2000-му году, ни к 2005-му невозможен, хотя, по его мнению, "постепенно надо создавать элементы профессиональной армии. Например, необходимо воссоздать институт сержантов. ...Сержанты, как и офицеры, должны быть профессионалами. Но иметь профессиональную пехоту мы пока себе позволить не можем". Выступает против принятия закона об альтернативной службе, так как по его мнению, это "автоматически будет означать исчезновение Вооруженных Сил".
Утверждает, что если "люди, которые занимают высшие государственные должности" не займутся в ближайшее время вплотную проблемами армии, то "через год-полтора процессы разложения Вооруженных сил примут совершенно необратимый характер".
Высказывался в 1997 году за сокращение Вооруженных Сил и "оптимизацию их структуры", но подчеркивал, что военную реформу невозможно провести без финансирования ("начать нужно с того, чтобы бюджет по Вооруженным Силам выполнялся") и поэтому заявлял, что "просто не знает, что значит реформа по Батурину.... если Юрий Михайлович может все сделать бесплатно, то он волшебник".
Обвинял Ю.Батурина, занимавшего пост секретаря Совета обороны, в покровительстве генералу Василию Воробьеву ("на Высшей аттестационной комиссиии 18 человек проголосовало за его увольнение. Один Юрий Михайлович Батурин против. Так как документы оформляет Батурин, то, похоже, его мнение стоит всех остальных").
Считает ненормальным, что, кроме Министерства обороны еще 15 министерств и ведомств имеют свои войска (МВД, Министерство по чрезвычайным стуациям, пограничные войска, железнодорожные войска и т.д.), причем "всевозможных войск по общей численности уже больше, чем сухопутных войск в вооруженных силах", "в этих самых "других войсках" уже 800 генералов", и в них "не только вовремя платят зарплату, но и зарплата существенно выше". Считает излишним существование отдельных морских и летных училищ в погранвойсках.
Называет себя "скорее не верующим", креста не носит, говорит, что "относится с уважением... ко всем религиям". Считает, что нет необходимости вводить "институт военных капелланов вместо политработников", но хочет, чтобы "верующие, призванные на службу, могли при необходимости беспрепятственно общаться со священнослужителями".
Добавлено спустя 16 минут 48 секунд:
Ракетный крейсер "Москва" зашел в главный порт Шри-Ланки
http://flot.com/2014/179727/
...имел честь служить на "брате" "Москвы"... ныне "Варяге"...
